Английский язык с Дж. Уэбстер. Длинноногий Папочка - [66]
And then when you jerk her by the elbow and box her ears, and make her leave the table when the pudding comes, and tell all the other children that it's because she's a thief, wouldn't you expect her to run away?
I only ran four miles. They caught me and brought me back; and every day for a week I was tied, like a naughty puppy, to a stake in the back yard while the other children were out at recess.
Oh, dear! There's the chapel bell, and after chapel I have a committee meeting. I'm sorry because I meant to write you a very entertaining letter this time.
Auf Wiedersehen
Cher Daddy,
Pax tibi!
Judy
P.S. There's one thing I'm perfectly sure of I'm not a Chinaman.
February 4th.
Dear Daddy-Long-Legs,
Jimmie McBride has sent me a Princeton banner (Джимми Макбрайд прислал мне знамя Принстонского университета) as big as one end of the room (такое большое, как один конец комнаты = размером со стенку комнаты); I am very grateful to him for remembering me (я ему очень благодарна за то, что он помнит меня), but I don't know what on earth to do with it (но я совершенно не знаю, что же с ним = знаменем делать; earth — земля, мир; on earth — на земле; разг. же, просто, только, все-таки /после how, why, where и пр. и после выражений с отрицательным значением, напр. no reason/). Sallie and Julia won't let me hang it up (Салли и Джулия не позволят мне повесить его); our room this year is furnished in red (в этом году наша комната обставлена в красном цвете), and you can imagine what an effect we'd have (и вы можете представить, какой эффект у нас будет; effect — результат, следствие; эффект, впечатление) if I added orange and black (если я добавлю оранжевый и черный цвета). But it's such nice (но оно = знамя из такого приятного), warm (теплого), thick felt (толстого фетра), I hate to waste it (и мне очень не хочется, чтобы он = фетр пропал зря; to hate — ненавидеть; очень сожалеть /о чем-либо/). Would it be very improper to have it made into a bath robe (будет ли очень неприлично, если его = знамя переделают в /купальный/ халат; improper — неподходящий, неуместный; неприличный, предосудительный; proper — приличный, пристойный)? My old one shrank when it was washed (мой старый халат сел после стирки; to shrink (shrank, shrunk); to wash — мыть; стирать).
improper [Im'prOpq], bathrobe ['bQ:TrqVb], shrank [SrxNk]
Dear Daddy-Long-Legs,
Jimmie McBride has sent me a Princeton banner as big as one end of the room; I am very grateful to him for remembering me, but I don't know what on earth to do with it. Sallie and Julia won't let me hang it up; our room this year is furnished in red, and you can imagine what an effect we'd have if I added orange and black. But it's such nice, warm, thick felt, I hate to waste it. Would it be very improper to have it made into a bath robe? My old one shrank when it was washed.
I've entirely omitted of late telling you what I am learning (в последнее время я совершенно не упоминала о том, что я изучаю; to omit — упускать /что-либо/, пренебрегать /чем-либо/), but though you might not imagine it from my letters (но хотя вы, может быть, не догадываетесь об этом из моих писем; to imagine — воображать; догадываться, понимать), my time is exclusively occupied with study (мое время занято исключительно учебой; to occupy — занимать /место, пространство/; занимать, заполнять /время/). It's a very bewildering matter (это очень сбивает с толку; to bewilder — смущать, озадачивать, сбивать с толку; matter — вещество, материал; дело, вопрос) to get educated in five branches at once (— получать образование в пяти областях одновременно; branch — ветка /дерева/; отрасль /промышленности, науки и т.п./).
'The test of true scholarship (критерий настоящей образованности; test — испытание, проба; мерило, критерий; true — верный, правильный; настоящий, подлинный),' says Chemistry Professor (говорит профессор химии), `is a painstaking passion for detail (заключается в усердной страсти к подробностям; painstaking — старательный, усердный; тщательный, кропотливый).'
'Be careful not to keep your eyes glued to detail (старайтесь не прилипать взглядом к подробностям: «будьте осторожны, чтобы не держать ваши глаза приклеенными к подробностям»; careful — заботливый, внимательный; осторожный, осмотрительный; to glue — клеить, склеивать),' says History Professor (говорит профессор истории). 'Stand far enough away (стойте достаточно далеко) to get a perspective of the whole (чтобы получить истинное представление о целом; perspective — перспектива; in perspective — изображенный по законам перспективы, в истинном свете).'
You can see with what nicety (вы можете себе представить, с каким трудом; nicety — точность, пунктуальность; сложность, трудность) we have to trim our sails between chemistry and history (мы вынуждены лавировать между химией и историей; to trim — приводить в порядок; устанавливать к ветру /паруса/; sail — парус). I like the historical method best (мне больше нравится исторический метод).
exclusively [Ik'sklu:sIvlI], bewilder [bI'wIldq], scholarship ['skOlqSIp], glue [glu:]
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Трогательная история о девушке, которой пришлось возглавить сиротский приют. Первое время она тяготилась этой обязанностью, а потом почувствовала, что дети стали частью ее жизни и даже помогли ей обрести личное счастье.
Повести в письмах внучатой племянницы Марка Твена, американской писательницы Джин Уэбстер принесли ей поистине мировую славу. Поставленный на Бродвее по мотивам этих произведений спектакль, а также созданные в разные годы киноверсии, в первой из которых роль героини сыграла знаменитая актриса немого кино Мери Пикфорд, неизменно имели шумный успех.
«Длинноногий папочка» стал настоящим бестселлером. На его основе писались сценарии, ставились пьесы, делались экранизации. Так, в 1919 году было снято по мотивам романа немое кино с Мэри Пикфорд в главной роли, в 1930 году — первое звуковое кино с Дженет Гейнор.Сегодня «Длинноногий папочка» считается классикой зарубежной детской литературы.С рисунками автора и сценами из пьесы.
Повесть популярной американской писательницы Джин Уэбстер об озорной девчонке Патти и ее подругах завоевала любовь читательниц во всем мире. Неутомимая выдумщица и искательница приключений, Патти не умеет грустить и сидеть на месте без дела, а ее проделки сводят с ума всех учителей! Добрая и смешная история на все времена.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Творчество Василия Георгиевича Федорова (1895–1959) — уникальное явление в русской эмигрантской литературе. Федорову удалось по-своему передать трагикомедию эмиграции, ее быта и бытия, при всем том, что он не юморист. Трагикомический эффект достигается тем, что очень смешно повествуется о предметах и событиях сугубо серьезных. Юмор — характерная особенность стиля писателя тонкого, умного, изящного.Судьба Федорова сложилась так, что его творчество как бы выпало из истории литературы. Пришла пора вернуть произведения талантливого русского писателя читателю.
В настоящем сборнике прозы Михая Бабича (1883—1941), классика венгерской литературы, поэта и прозаика, представлены повести и рассказы — увлекательное чтение для любителей сложной психологической прозы, поклонников фантастики и забавного юмора.
Слегка фантастический, немного утопический, авантюрно-приключенческий роман классика русской литературы Александра Вельтмана.
Чарлз Брокден Браун (1771-1810) – «отец» американского романа, первый серьезный прозаик Нового Света, журналист, критик, основавший журналы «Monthly Magazine», «Literary Magazine», «American Review», автор шести романов, лучшим из которых считается «Эдгар Хантли, или Мемуары сомнамбулы» («Edgar Huntly; or, Memoirs of a Sleepwalker», 1799). Детективный по сюжету, он построен как тонкий психологический этюд с нагнетанием ужаса посредством череды таинственных трагических событий, органично вплетенных в реалии современной автору Америки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.