Английский убийца - [4]

В комнату вошел один из сотрудников лаборатории с длинными черными волосами до плеч. Он наклонился, поднял ящик с пробирками, угрюмо кивнул японцу и англичанину и вышел. Майор Най встал и подошел к стоявшей у окна каталке, на которой неподвижно лежал привязанный к ней убийца. На запястьях и лодыжках у него были металлические защелки.

— Как чувствуешь себя, старина? — Голос его звучал хрипло, в нем чувствовалось замешательство. Он откашлялся, видимо, ему хотелось, чтобы голос звучал более непринужденно.

Джерри Корнелиус зарычал. Из горла вырвался пронзительный крик, он забился на каталке, на него жалко было смотреть.

— И-и-и-и-и-и! И-и-и-и-и-и!

Майор Най нахмурился.

— Чертовски жаль его. Бедный парень. — Он посмотрел на японца, который, услышав крик, подошел и встал рядом с ним. — Он здесь давно?

Биолог пожал плечами и почесал правой рукой за левым ухом.

— Около года. Повредился рассудком. Что касается физического состояния, оно в полном порядке. Здоров как бык.

Майор Най подергал себя за огромный в красных прожилках нос, а потом потер его кончиком безымянного пальца.

— Бедняга. Он ведь еще молодой, да?

— Трудно сказать. У него странная физиология, без соответствующих приборов невозможно определить его возраст. Если бы нас предупредили заранее, что его привезут, тогда можно было бы попросить прислать нам из Лондона кое-какие приборы. Он свалился на нас, как снег на голову. Его подбросили, как подбрасывают младенцев, просто оставили его у порога.

Внезапно резкая боль пронзила все тело майора, это дала о себе знать язва. Майор резко выпрямился и сжал челюсти, пересиливая боль.

— Очень жаль, — сказал он. Вытащил сигарету изо рта и бросил ее на пол. — Наверное, у них было мало времени. Это как в песне поется: «Долли, я должен тебя покинуть», а затем: «Топ, топ, топ — мальчик уходит».

— Понятно. Я и не жалуюсь на вашу организацию. Просто объясняю, почему мы не смогли сделать ничего, кроме нескольких анализов.

— Естественно. Вы и так сделали все, что смогли. У него отличный вид. — Майор взглянул на часы. Ему показалось, что они опять отстают. — Все сделано по высшему разряду, — пробормотал он рассеянно. — Кстати, я у них не работаю. И не имею к ним никакого отношения. Он один из друзей моей дочери… Ну, мы, пожалуй, отправимся, пока не стемнело. Отсюда до Суссекса чертовски далеко.

— Вы возьмете большой грузовик?

— Нет, маленький, старый. Если вы не возражаете.

— Да, конечно. Берите его.

— Чудесно. Отлично. Тогда мы поехали?

Джерри Корнелиус вовсе не был в бессознательном состоянии. Глаза его горели, потрескавшиеся губы скривились, пальцы скрючились и были похожи на клешни, от него все еще воняло гнилью и дегтем. Даже после того, как его отмыли (в основном при помощи метилового спирта и льняного масла), он продолжал молчать, уставившись на них взглядом сумасшедшего.

Майор Най и биолог выкатили каталку из лаборатории на незаасфальтированную дорожку, которая переходила в бетонированную. Рядом с горой стояла старая военная двухтонка марки «бедфорд» 1947 выпуска с матерчатым верхом цвета хаки. Майор Най отвязал верх, влез в кузов и открыл борт. Он вытащил из кузова две доски и поставил их под наклоном, чтобы можно было вкатить каталку с Корнелиусом в кузов. Вкатив каталку, они поставили ее как можно ближе к кабине и закрепили цепями. Майор повернул ключ в замке и положил ключ в карман. Выпрямился и пошел к выходу. По дороге он наступил ногой на ржавый гаечный ключ, лежавший на дне кузова. Ключ отскочил и со звоном упал на каталку. Майор вздрогнул. Спрыгнул на землю, забросил доски в грузовик, закрыл борт и зашнуровал верх. На прощание он пожал руку японцу, подошел к кабине и сел на продавленное сиденье. Он скрутил себе еще одну сигарету и только после этого взглянул на приборы. Ему не сразу удалось завести машину, и, включив передачу, он наконец тронулся по ухабистой грязной дороге в сторону шоссе, которое вело сначала к магистрали АЗО, а потом сворачивало на магистраль М5.

Небо, по-прежнему, было холодным, но из белого стало темно-серым. Шел холодный дождь. Майор Най свернул с узкой дороги и направился между пустыми мокрыми полями на север.

Он поежился. Не отнимая руку от руля, застегнул поношенную куртку.

Грузовик грохотал и завывал. При каждом переключении скорости он ревел еще громче. Весь этот шум заглушал истошные крики, время от времени раздававшиеся в кузове, а запах дыма от мотора заглушал вонь из кузова.

Почти стемнело, когда он добрался до АЗО. Он остановился на повороте, ожидая, когда можно будет повернуть, и скрутил себе еще одну сигарету. Дождь с огромной силой обрушивался на шоссе. На «бедфорде» был всего один стеклоочиститель, и он лихорадочно работал. Тронувшись, майор Най запел, чтобы не заснуть. Он пел «Протяни свою руку» («Несносный мальчишка»), «Старик датчанин», «Я люблю девушку», «Путь далек до Типперери», «Заканчивай со всеми проблемами», «В армии сегодня все в порядке», «Берти Берлингтон из Бау», «Если бы между нами стояли дома», «Мы так и расстанемся, Билл?», «Пчела и жимолость», «Ты — сливки в моем кофе», «Долли Грей», «По дороге в Менделей», «Рио-Рита», «Единственная роза Максима», «Ты стала похожа на лунный свет», «Как повезло девушке, полюбившей моряка», «Я голубой?», «Былые времена», «Белое рождество», «Джазовая песня», «Моя маленькая деревянная хибарка», «Мы здесь, потому что мы здесь», «Корнуэлльский танец цветов», «Свадьба Мэгги», «Бал у Била-флейтиста», «Мой старик», «Мама», «Итонская лодочная песня», «Вчера» (часть), «Еще более светлый оттенок бледного цвета» (часть), «Что делать с пьяным моряком?», «Умирающий летчик», «Когда эта чертова война закончится», «Сынок», «Сэлли», «Может быть потому, что я лондонец», «Я родом из Глазго», «Молли Мелоун», «Земля моих предков», «Под арками», «Беги, кролик, беги», «Роза», «Я встречу тебя», «Путешествие на крыле и молитва», «Такой прекрасный уикэнд», «Сентябрьская песня», «Человек, который сорвал банк в Монте-Карло», «Человек-бубен», «Врач», — он пел до тех пор, пока не добрался до Дома Айронмастера в Суссексе, допел последние такты песни «Кто-нибудь видел Келли?» и остановил грузовик у ручья.