Английская Утопия - [94]

КОНЦОВКА. ФАНТАЗИЯ НА ТЕМУ О КОКЕЙНЕ

Желанная страна

Солнца и молочных поросят,

Где страсти утоляются легко, —

Вот рай для бедняка.

Ах, там и чистая вода

Во рту вином становится

И ветер буйный укрощен,

А человек

О радости всегда поет.

Там даже человеческим костям

Легко лежать в земле,

И мягче им, чем колыбель,

Их каменное ложе.

Красивей, лучше человек

Становится со временем,

Уподобляется природе,

Как и она ему;

И слившийся субъект с объектом

К вершинам славы мчатся.

И торт не сходит со стола,

И гусь, зажаренный румяно.

Так мечтал

Старинный тот поэт,

Обманываемый шесть веков философом

И богом проклятый на голод и страданья,

Что знал лишь тяжкий плуг

Да чахнул у станка.

Все тяжелей был труд

И все чернее мрак судьбы.

По гудку на работу утром,

Проснувшись, идет человек…

Бьют фонтаны тяжелыми струями меда

В забытом сне о Кокейне,

Наслаждаясь той праздностью,

Что все яснее

Воспринималась как глупость,

Пока не проснулся он в Хаммерсмите

И чудное утро настало,

И мир озарился,

И наслажденьем стала не праздность,

А новый труд, преображенный и легкий.

ПРИЛОЖЕНИЕ. СТРАНА КОКЕЙН

Я даю ниже полный текст «Страны Кокейн» в современном стихотворном переложении. Единственным достоинством этой обработки является ее точное соответствие оригиналу, насколько оно было совместимо с сохранением структуры и ритма. Более половины подлинного текста находится в Кембриджском сборнике прозы и стихов; более полный вариант помещен в таких изданиях, как «Altenglische Sprachproben» Метцнера или в «Thesaurus» Хикса. Насколько мне известно, перевод поэмы на современный английский язык до сих пор не публиковался. Я полагаю, что многие читатели найдут такой перевод удобным, потому что, хотя подлинный текст и не представляет никаких неодолимых трудностей, язык его обладает некоторыми особенностями, могущими воспрепятствовать надлежащему пониманию поэмы.

В море на запад от страны Спейн

Есть остров, что люди зовут Кокейн,

И хоть пройди весь белый свет,

Страны богаче и лучше нет.

Пускай прекрасен и весел рай,

Кокейн куда прекраснее край!

Ну что в раю увидишь ты?

Там лишь деревья, трава, цветы…

Услад там много, но тебе в рот

Всего попадет разве пресный плод.

Нет ни трактира и ни пивной,

Залей-ка жажду одной водой!

И нету людей. Вот рай чем плох,

Там двое всего: Илья да Енох.

Было б мне грустно попасть туда,

Где только у двух человек дома.

Чтоб в Кокейне поесть и попить,

Не нужно стараться и деньг и копить.

Вина себе вволю, любую еду

В обед и ужин всегда найду.

Я снова скажу — готов поклясться,—

Второго Кокейна не может попасться.

Другую страну ты найдешь навряд,

Где так же блаженство и радость царят.

Много видов сладостных там.

День постоянно, нет места ночам.

Ссор и опоров нету, поверьте!

Живут без конца, не зная смерти.

В одежде и пище нет нехватки,

У мужа с женой не бывает схватки,

Нету ни змей, ни лисиц, ни волков,

Ни коней и кляч, ни волов и коров,

Нету овец, ни коз, ни свиней,

Конюхов-холуев — нет и тех, ей-ей!

Жеребцов и конюшен совсем не ищи,

Другие там вещи зато хороши.

В одежде, постели, во всех домах

Ни вшей нет, ни мух, не слыхать о блохах.

Снег не валит, ни града, ни грома…

Улиток с червями нет возле дома.

Ни тебе бури, как нет и ветров

Или дождя. Нигде нету слепцов.

Одни там лишь песни, веселье, бал,

Счастлив человек, кто туда попал.

Широкие реки текут молока,

Меда и масла, а то и вина.

Там совсем не нужна водица,

Для виду разве да чтоб помыться.

Плодов бессчетно там «а растениях

В сладкое зреет всем утешение.

Аббатство здорово там красивое

Набито монахами — белыми, сивыми.

Ну, а комнат у них, а какие чертоги!

Паштетные стены стоят там, ей-богу,

И жирного мяса и рыб без костей,

Каких никогда не едали вкусней.

Из пышек пшеничных на крышах дрань,

На церкви и кельях, куда ни глянь,

Из пудингов башни стоят по углам —

Сладкая пища самим королям.

Любой приходи — выбирай, что по нраву,

И ешь, сколько влезет, как будто по праву.

Все вместе у всех — у юнцов, стариков,

У кротких, у смелых, худых, толстяков.

Светел, красив монастырь стоит:

Длинный, широкий — красивый вид.

Из хрусталя колонны стоят,

На солнце, как яркий свет, горят.

Из яшмы зеленой у них капители,

А низ из кораллов, чтоб все глядели.

Дерево есть за аббатства оградой,

Даже смотреть на него отрада.

У корней — имбиря запах летучий,

Ростки — из валерьяны пахучей,

Мускатный отборный орех — его цвет,

Ствол корой из корицы одет,

Плоды — ароматные гроздья гвоздики.

Всяких пряностей — запасы велики.

Розы повсюду пунцового цвета,

Лилии в снежные ризы одеты.

Не вянут они: цветут дни и ночи,

Лишь бы людские радовать очи.

В аббатстве том бьют четыре ключа.

Вода — для здоровья, лечить хороша.

Она, как вино иль лечебный бальзам,

Свободно течет на потребу всем нам.

В дивных ключи текут берегах —

В золоте все, в драгоценных камнях.

Там жемчугов рассыпанный клад,

Голубые сапфиры, алый гранат,

Хризопразы, ониксы, бериллы сверкают,

Изумруды зеленым огнем отливают.

Хризолит с аметистом, как напоказ,

Гелиотроп, халцедоны, топаз.

На каждом кусту там всякие птицы —

Дрозды. — певуны, соловьи, синицы;

Поют жаворонки, дятлы там тоже,

Больше, чем ты сосчитать когда сможешь!

Без пения птиц не проходит минутки —

Поют непрерывно круглые сутки.

Еще вот диковина там какая: