Ангелы одиночества - [77]
"Двенадцатиперстная пучина вынесшая меня на самый край
Пожирает мою плоть"
и тому подобное, я слышу несколько строчек и больше слушать мне не хочется потому что в этом мне видится лишь ремесленное усердие тщательно выстроенных мыслей, а вовсе не свободные и необузданные мысли как они есть, врубаешься - Хотя сам я в те дни не осмелился бы встать там и прочесть даже Алмазную Сутру.
Мы с Саймоном чудесным образом находим бар где за стойкой сидят как раз две девушки и ждут пока их кто-нибудь подцепит, и в центре помещения какой-то парень поет и играет джаз на пианино, и человек тридцать народу болтаются попивая пивко - Мы тотчас подсаживаемся к девушкам, после недолгого вступления, но я сразу же понимаю что ни я ни Саймон не вызывают у них особой симпатии, и кроме того мне хочется слушать джаз а не их нытье, в нем есть что-то свежее, и я подхожу и становлюсь около пианино - Этого парня я видел раньше по телевизору (в Фриско), он потрясающе наивно и восторженно играл на гитаре, пел и вопил пританцовывая, но сейчас он потише и пытается подзаработать себе на жизнь на пианино в баре - По телевизору он напомнил мне Коди, юного Коди-музыканта со своей гитарой времен Полуночного Призрака (чук чугалук чукчук чугалук), я услышал старую поэзию Дороги и увидел веру и любовь на его лице - Теперь он выглядит так будто город в конце концов его доконал и отстраненно перебирает несколько мелодий - В конце концов я начинаю тихонько подпевать и он начинает наигрывать "Тревоги позади" и просит спеть, я пою, негромко и расслабленно, немножечко подражая Джун Кристи, я думаю будущее за этой манерой мужского джазового пения, такое слегка неразборчивое, свободное расслабленное пение - горестное Одиночество Голливудских Бульваров - А в это время несдающийся Саймон продолжает клеить девушек - "Поехали все ко мне..."
Так мы оттягиваемся, и время летит, и вдруг заходит Ирвин, как всегда пронзительно глядя своими большими глазами, как призрак, каким-то образом он вычислил что мы будем именно в этом кабаке (в нескольких кварталах), от него не скроешься, "Ах вот вы где, а у нас чтения закончились, мы все едем на большую вечеринку, чем вы тут занимаетесь?" и позади него стоит ни кто иной как Лазарус
На вечеринке Лазарус изумляет меня - Она проходит где-то в обычного вида особнячке, где есть обшитая деревом библиотека с пианино и легкими стульями, большая комната с подсвечниками и ароматическими маслами, камин облицованный кремовым мрамором, подставка для дров чистейшей меди, громадная пуншевая чаша и бумажные стаканчики на столе - И во всей этой крикливой суматохе всех коктейлевых вечеринок Лазарус, полностью погруженный в себя, разглядывает в библиотеке масляный портрет четырнадцатилетней девочки и спрашивает изящных гомиков пасущихся около него, "Кто это, где она? Могу я с ней встретиться?"
А Рафаэль сутулится на диванчике и выкрикивает свои стихи, "Будда-рыба" и т.п. которые достает из кармана пальто - я мечусь от Иветты к Дэвиду к другой девушке и опять к Иветте, потом опять появляется Пенни, в сопровождении художника Левескье, и вечеринка становится еще шумней - я даже немного поболтал с поэтом Рэндэллом, на всякие нью-йоркские темы - в конце концов я опоражниваю пуншевую чашу в свой стакан, грандиозная задача - Лазарус поражает меня также тем как классно он умудряется протекать сквозь эту ночь, стоит обернуться и тут же видишь его, с выпивкой в руке, улыбающегося, но он не пьян и не говорит ни слова
Разговоры на таких вечеринках сливаются в чудовищный гвалт растущий к потолку, будто слова сталкиваются и грохочут там, и если закрыть глаза и вслушаться то услышишь "уоррх уоорх хлоп", и каждый пытается переговорить общий фон, рискуя что слова скоро станут совсем неразличимыми, в конце концов становится даже еще громче, выпивки становится все больше и больше, закуска уничтожена, пунш растекается по жадным болтливым языкам, и в конце концов все перерастает в один сплошной праздник крика, и как всегда бывает хозяин начинает беспокоиться о соседях и последний час проводится им в вежливых попытках загасить вечеринку - И как всегда остается несколько громких припозднившихся гостей, т.е. нас - последние гости обычно мягко выставляются вон - в моем случае, я иду к пуншевой чаше чтобы опрокинуть ее в свой стакан, но лучший друг хозяина мягко вынимает чашу из моей руки, говоря "Она уже пустая - к тому же вечеринка закончилась" - и в последней ужасной картине представления вы видите богемного художника набивающего карманы бесплатными сигаретами которые были щедро выставлены в открытых коробках тикового дерева - Это делает Левескье, с порочным взглядом искоса, художник без гроша в кармане, безумец, его голова острижена почти наголо, и покрыта ссадинами и ушибами там где он приложился ею падая пьяным прошлой ночью - И все же лучший художник в Сан-Франциско
Хозяева кивают нам и для верности ведут по дорожке в саду - и мы вываливаемся галдя, пьяная поющая толпа состоящая из: Рафаэля, меня, Ирвина, Саймона, Лазаруса, Дэвида Д`Анжели, художника Левескье. Ночь только начинается.
Джек Керуак дал голос целому поколению в литературе, за свою короткую жизнь успел написать около 20 книг прозы и поэзии и стать самым известным и противоречивым автором своего времени. Одни клеймили его как ниспровергателя устоев, другие считали классиком современной культуры, но по его книгам учились писать все битники и хипстеры – писать не что знаешь, а что видишь, свято веря, что мир сам раскроет свою природу. Именно роман «В дороге» принес Керуаку всемирную славу и стал классикой американской литературы.
"Бродяги Дхармы" – праздник глухих уголков, буддизма и сан-францисского поэтического возрождения, этап истории духовных поисков поколения, верившего в доброту и смирение, мудрость и экстаз.
После «Биг Сура» Керуак возвращается в Нью-Йорк. Растет количество выпитого, а депрессия продолжает набирать свои обороты. В 1965 Керуак летит в Париж, чтобы разузнать что-нибудь о своих предках. В результате этой поездки был написан роман «Сатори в Париже». Здесь уже нет ни разбитого поколения, ни революционных идей, а только скитания одинокого человека, слабо надеющегося обрести свое сатори.Сатори (яп.) - в медитативной практике дзен — внутреннее персональное переживание опыта постижения истинной природы (человека) через достижение «состояния одной мысли».
«Ангелы Опустошения» занимают особое место в творчестве выдающегося американского писателя Джека Керуака. Сюжетно продолжая самые знаменитые произведения писателя, «В дороге» и «Бродяги Дхармы», этот роман вместе с тем отражает переход от духа анархического бунтарства к разочарованию в прежних идеалах и поиску новых; стремление к Дороге сменяется желанием стабильности, постоянные путешествия в компании друзей-битников оканчиваются возвращением к домашнему очагу. Роман, таким образом, стал своего рода границей между ранним и поздним периодами творчества Керуака.
Еще при жизни Керуака провозгласили «королем битников», но он неизменно отказывался от этого титула. Все его творчество, послужившее катализатором контркультуры, пронизано желанием вырваться на свободу из общественных шаблонов, найти в жизни смысл. Поиски эти приводили к тому, что он то испытывал свой организм и психику на износ, то принимался осваивать духовные учения, в первую очередь буддизм, то путешествовал по стране и миру. Единственный в его литературном наследии сборник малой прозы «Одинокий странник» был выпущен после феноменального успеха романа «В дороге», объявленного манифестом поколения, и содержит путевые заметки, изложенные неподражаемым керуаковским стилем.
Еще при жизни Керуака провозгласили «королем битников», но он неизменно отказывался от этого титула. Все его творчество, послужившее катализатором контркультуры, пронизано желанием вырваться на свободу из общественных шаблонов, найти в жизни смысл. Поиски эти приводили к тому, что он то испытывал свой организм и психику на износ, то принимался осваивать духовные учения, в первую очередь буддизм, то путешествовал по стране и миру.Роман «Суета Дулуоза», имеющий подзаголовок «Авантюрное образование 1935–1946», – это последняя книга, опубликованная Керуаком при жизни, и своего рода краеугольный камень всей «Саги о Дулуозе» – автобиографического эпоса, растянувшегося на много романов и десятилетий.
Роман «Открытый город» (2011) стал громким дебютом Теджу Коула, американского писателя нигерийского происхождения. Книга во многом парадоксальна: герой, молодой психиатр, не анализирует свои душевные состояния, его откровенные рассказы о прошлом обрывочны, четкого зачина нет, а финалов – целых три, и все – открытые. При этом в книге отражены актуальные для героя и XXI века в целом общественно- политические проблемы: иммиграция, мультикультурализм, исторические психологические травмы. Книга содержит нецензурную брань. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.