Ангелы: Анабазис - [25]

— В чём основная опасность?

Маугли поддёрнул спадающую куртку, и хмуро ответил:

— В массовости и фанатизме. Пока не положат врага, не остановятся. Даже, если на этом погибнет всё гнездо. Стервы нетерпимы к любым нарушениям их суверенитета. Постоянно в войне между общинами-гнёздами. Агрессивны. Плотоядны. Пожирают себе подобных.

— Как нам добраться до дома?

— Не знаю. — Маугли покачал головой, поднял глаза. — Я не скрываю. Я просто не знаю.

Медведев усмехнулся задумчиво. Главный вопрос оставался не решён.

— Ладно, вернёмся к нашим баранкам, — задумчиво потёр подбородок Михаил. — Как можно положить этих стерв?

Маугли судорожно передёрнул плечами, помолчал, глядя на костёр. Отозвался в тот момент, когда ближе на шаг подступил невозмутимый Зубров. Заговорил быстро:

— Не знаю. Стратегии битв с перворождёнными я не изучал — это не моя спецификация. Могу только предполагать.

— Валяй, — кивнул Михаил.

Зубров тенью мотнулся назад.

— В теле стерв несколько воплощений энергетических центров. При прямом попадании должны разрываться внутренние связи сущности. Где находятся центры, навскидку не скажу. Нужно смотреть…

— Посмотришь, — Медведев кивнул — в этом свете ситуация становилась лучше. Увереннее себя осознаёшь, понимая, что что-то можешь противопоставить навалившейся силе. — Как бороться с ордой?

— По легендам, — пожал плечами Маугли, — были воины, которые занимались зачисткой подавленных Ирадой территорий маленькими отрядами, но обычно это происходило большими силами… В принципе, стервам не чужды представления о чести и на этом можно играть. Обычно воины захватывали Королеву или другое начальственное лицо гнезда. При угрозе жизни Королевы стервы отступают. Главное, не убить её и не оскорбить — после такого они не отступят, пока не уничтожат противников, или пока всё гнездо не поляжет. А тогда, возможно, начнут мстить другие.

— Гнёзд сколько?

— Не знаю. Наверняка, больше сотни — мир большой.

— Ясно. — Медведев поднялся и посмотрел на товарищей: — Ещё вопросы будут?

— Будут. — Зубров подсел ближе к пленному. — Окажись ты здесь один или в составе слабовооружённого отряда, что бы решил делать?

Медведев кивнул заместителю — хороший вопрос, выверенный. Пленный хмуро уставился в костёр. Впрочем, нежелания говорить не проявил. Задумался — не иначе.

— Попытался бы пробиться к домену, — наконец отозвался Маугли. — Там вызвал бы поддержку. Если бы добрался…

— Хм… Всё занимательнее и занимательнее, — потёр подбородок Михаил. — Домен — это, полагаю, пограничная застава? Где находится?

— Не совсем. Это оставленный по взаимной договорённости на территории противника пост. Некий буфер. Там никого, как правило, нет. Просто центр связи, позволяет контактировать со своей реальностью. Такие посты оставлены во всех смежных мирах. Точно так же, как инорасы в нашей реальности оставляли свои приграничные базы. Где находится ближайший домен — не знаю. Могу по внутреннему компасу предположить направление движения, но не расстояние до объекта.

Медведев кивнул. Вот и ладненько. Теперь появлялась некоторая определённость. А вместе с ней и уверенность.

— А по вызову кто придёт? — поинтересовался Полынцев.

Маугли не отреагировал. Демонстративно замер, глядя в огонь. Только плечи напряглись. «Раверсник» закаменел лицом и сдвинулся к пленному. Зубров тоже на месте не остался — поднялся и вытянулся до звона в оси. Предчувствие грозы всколыхнуло пространство.

— Мужики! — Медведев мгновенно оказался в напряжённом поле между ними. Как раз над пленным. — Хорош! — И приказал излишне гордому и дурному мальчишке: — Ответь!

— Тэра. Пограничный отряд адептов. — Маугли отреагировал мгновенно. Но взгляд от костра не оторвал.

— Так, — нахмурился Полынцев, взглянул на Михаила: — Думаю, решение однозначное — двигаться? — Медведев кивнул. — Тогда пойду я своих собирать. Подтягивайся — поговорим.

Михаил проводил взглядом уходящего «раверсника» и внезапно осознал, что в последнем разговоре перешёл с ним на «ты». Вот так вот незаметно и бесповоротно. То ли обмен пламенными любезностями в кулачном бою подействовал, то ли общая проблема свела, но теперь уже ему стало ясно — Полынцев «свой». Сволочь, конечно. Но — свой. И это важно. И пленный этот — будь он неладен! — тоже «свой». Потому что есть и «почужее» вокруг. А значит, теперь — все вместе. Потому что — «скинув кожу, уже не влезешь в неё снова».

Медведев повернулся к Катько и кивнул на пленника:

— Этого… Маугли… одеть и накормить, чем Бог послал. Ключи от наручников у Полынцева на прокат возьми. — Командир перевёл взгляд на задумчивого заместителя. — Юра-сан! Отойдём!

Тяжесть в руке явно указывала на то, что перо и впрямь было металлическим. Цельнолитое, идеально симметричное. По краям заточенное до бритвенной остроты, внутри — почти кружевное. Если бы не странная расцветка, то посчитал бы элитным изделием по спецзаказу.

— Нужно захватить. — Зубров подошёл сзади неслышно. — Если дело дойдёт до рукопашной — неплохое подспорье может быть. Да и метать их сподручно. Только хвостовик изолентой замотать и готовый дротик.

— Захватим, — хмуро отозвался Медведев, думая о другом. — По-твоему, Маугли доведёт нас до места?