Ангельский огонь - [14]

— Прошу следовать за мной, — пригласил Ролан.

Проведя их в роскошную гостиную, он обратился к Анжелике: — Прошу извинить, мадемуазель, но нам надо поговорить с Вашим дядей. Мой кузен вскоре присоединится к Вам и Вы сможете перекусить. — Когда Жиль начал протестовать, Ролан твердо сказал: — Пошли, Фремо.

Жиль, зная, что протестовать бесполезно, поспешил за Роланом и оставил Анжелику одну. Она даже не успела подумать о странном поведении хозяина, как обнаружила, что с интересом рассматривает роскошную комнату, в которой ее оставили. Гостиная была длинная и узкая, заставленная мебелью из розового дерева, обитой стеганой узорчатой шелковой тканью. Под потолком висела удивительно красивая хрустальная люстра, заполнившая комнату мягким светом из газовых рожков. За гостиной располагалась не менее элегантная столовая с резными стульями и буфетом. На противоположной стене висело громадное зеркало в позолоченной раме, отражавшее свет еще более шикарной люстры. Стол был безупречно накрыт, скатерть — белоснежна, посуда — с ручной росписью, бокалы серебряные.

Привыкнув к убогой обстановке дома дяди Жиля, Анжелика была поражена богатством, которое увидела здесь, и это странным образом ее слегка успокоило. Похоже, она попала в весьма респектабельный дом, и обитатели его не смогут причинить ей зла.

В такой роскошной обстановке даже Ролан Делакруа вел себя более сдержанно и тактично. Но почему же он настаивал на разговоре с дядей наедине? Она не успела это обдумать, как ее внимание было отвлечено звуком шагов. Анжелика повернулась и увидела, как в комнату вошел джентльмен меньшего роста, чем Ролан, с маленькими, аккуратно подстриженными усами. Узнав его, она застенчиво улыбнулась:

— Вы мсье Делакруа, мы виделись вчера, ведь правильно?

— Да, это я, мадемуазель Фремо, — ответил Жан-Пьер, тепло улыбаясь и поклонившись ей. Он тоже поцеловал руку Анжелике, но его поцелуй не вызвал такой реакции, как первый. Рядом с этим молодым человеком она ощущала себя уверенной и вновь задумалась над тем чувством настороженности и опасения, которое вызывал Ролан. К тому же вне всякой логики эти ощущения возбуждали.

Жан-Пьер направился, между тем, к буфету.

— Ну, барышня, могу ли я соблазнить вас сегодня каким-нибудь белым вином?

— О нет, мсье, — быстро отказалась Анжелика. — Мама и папа… — она поборола предательское дрожание в голосе и затем закончила фразу: — Мои родители не разрешали мне притрагиваться к спиртному. И я уверена, дядя Жиль будет такого же мнения, если речь зайдет о ком-то моего возраста.

— Но вы просто не сможете отведать фирменное блюдо нашего повара без соответствующего вина, — сказал Жан-Пьер с чарующей улыбкой, наливая ей бокал. — Даже ваш дядя не стал бы возражать.

Борясь с соблазном, Анжелика закусила губу. Во время причастия она все-таки попробовала вина.

— Ну, только если маленькую рюмочку, мсье.

Когда Жан-Пьер подошел к ней с наполовину наполненным хрустальным бокалом, она неловко произнесла:

— Мсье, вы не знаете, почему ваш кузен приватно беседует с моим дядей?

Подавая ей вино, он улыбнулся, однако она почувствовала, что за вежливым взглядом чувствуется напряжение.

— Дорогая, всему свое время.

* * *

— Это безумие, Делакруа! Безумие!

За закрытыми дверями библиотеки Ролан и Жиль вели напряженный разговор.

— А я говорю тебе, Фремо, это — единственный выход из положения, — настаивал более молодой и жесткий собеседник.

— Ты хочешь, чтобы я сказал Анжелике, что все было обговорено несколько лет назад относительно женитьбы? С какой стати она должна этому поверить?

Ролан угрожающе шагнул в сторону Жиля, и глаза его потемнели от гнева.

— Она поверит этому, потому что ты постараешься ее в этом убедить. Если ты откажешься, то я отправлю твою душу — если у тебя таковая есть — прямо к дьяволу.

Ошарашенный, Жиль отступил на шаг.

— Что ты сделаешь?

— Я убью тебя, — ответил Ролан с кривой усмешкой. — Любой негодяй, который обрек бы свою невинную племянницу на жизнь шлюхи, заслуживает медленной и жестокой смерти. Я тебя уверяю, что все так и будет!

— Мсье, пожалуйста… — взмолился Жиль, заметно дрожа.

— У тебя единственный шанс искупить вину, — бесстрастно продолжал Ролан, — это убедить свою племянницу и сегодня же вечером объявить за обеденным столом, что я — ее жених. Как я уже объяснял, нам поможет то, что Анжелика достаточно молода и ее родители могли не сказать ей об этом, и второе — это костер, в котором могло сгореть любое письменное подтверждение о помолвке.

— Прекрасно, мсье. Я попытаюсь убедить племянницу, что дела именно так и обстоят, как вы об этом сказали. Хотя может быть… — Жиль конвульсивно дернулся.

— Что может быть?

— Мсье, Анжелика достаточно упряма. Мне надо быть с ней жестким и твердым, — Жиль вздохнул.

— Будь с ней жестким до такой степени, до какой считаешь нужным, но на словах, — Ролан кивнул, и в его глазах промелькнула чуть прикрытая угроза. Через миг он мягко добавил: — Но если в какой-то степени ты будешь угрожать ей физической расправой…

— И в мыслях не будет, мсье, — заверил Фремо.

— И имей в виду, следи за собой и не пророни ни одного слова по поводу действительных обстоятельств помолвки.