Ангел вожделения - [52]

В спальне Антони так и не появился, чем Бекки была весьма довольна – она еще была во власти безмятежных впечатлений от Спрингфильда… Утром же, сквозь сон она слышала, как Антони уламывал Ширли приехать к ним на ленч…

И вот она сидит в гостиной, на своем привычном месте. Одета в скромный темный костюмчик – ни дать ни взять деловая девица. На бледном лице чуть-чуть косметики, черные глаза кротко опущены вниз. Не то, чтобы она боялась Антони и Бекки, она давно чувствовала свою власть над ними и готова к любому разговору. Просто ей было не по себе после вчерашнего возлияния: что-то было подмешано к травке. От этих жуликов, торговцев драгой, можно ждать чего угодно…

Антони пытался было рассказать о днях, проведенных на охоте в «Сумасшедшей Фрэнсис». Но рассказ не вызывал интереса и после нескольких попыток Антони оставил эту затею. Он исподлобья поглядывал на Ширли и угрюмо молчал.

И Бекки молчала. Но Ширли этого не замечала. Или делала вид… Она ждала брани в свой адрес, а вместо этого молчаливые посиделки в гостиной, вкусный ленч с любимыми ею крокерсами. Это подкупило Ширли, она расслабилась, испытывая к Антони и Бекки почти родственное чувство. В конце ленча Антони отодвинул тарелку и проговорил, утирая губы салфеткой:

– Ты, киска, травкой не злоупотребляй. Втянешься – пиши пропало. Превратишься в такую же свинью, как твои родители.

Ширли сдвинула брови и вздохнула. Чего-чего, а уж превратиться в таких алкашей, как ее родные папочка с мамочкой, она не собиралась. Ведь до встречи с Розой ее не тянуло ни к алкоголю, ни к наркотикам. А может быть, у нее наследственное проявилось? Страх кольнул сердце Ширли… Нет, нет, надо с этим кончать, Антони прав. Если и курить понемногу, то без виски…

Ширли провела в доме Бекки полчаса, не более. И ушла озадаченная. Ладно, возможно, у Антони еще не все в порядке с этими делами, но почему Бекки сидела такая потерянная, не пыталась заманить Ширли в пыточную?

Однако думать об этом не хотелось – Ширли ждали дела, за время загула скопились заказы, Мануэль теребил свою воспитанницу, о которой уже ходили легенды…

ПАРИЖ, БЕККИ, КЭТИ И… СТИВ

– Знаешь, Бекки, мне нравятся французы! Как они безмятежны, как веселы, как умеют наслаждаться мгновением, – Кэти вытянула гудящие ноги, с любопытством рассматривая толпу, фланирующую мимо кафе, за столиком которого они с Бекки пили кофе.

– Беспечны? Это на первый взгляд, – Бекки коснулась кончиком языка горьковатого кофе. – Просто они никому не навязывают своих проблем. Вообще в Европе больше дорожат мгновением. Вероятно из-за множества войн, что свалились на этот континент. Европейцы меньше верят в «завтра», чем мы, вот и стараются не упустить мгновение, – Бекки приподняла свою чашку, но ее отвлек взгляд Кэти – недоуменный, направленный поверх ее головы…

Бекки обернулась и чуть ли не ткнулась носом в серую ткань мужского пиджака, вдохнула запах тонких духов… Она подняла глаза и увидела нависшее над собой лицо, удивительно знакомое, пробуждающее какие-то далекие ассоциации.

– Извините, – произнес приятный голос с особой иронической интонацией. – Позвольте подсесть к вам… Кругом все занято.

Фигура мужчины заслонила сейчас толпу, улицу, мир… Он был высок, смугл. Губы большого рта улыбались.

– Стив?! – опередила Бекки на мгновение. – Стив! – вскрикнула Бекки, приподнявшись с кресла. – Бог мой, это же Стив!

– Подумать только – я не ошибся, – все улыбался Стив. – Я узнал тебя, Бекки!

Маленький балкончик, увитый плющом, залит белесым светом умытого ночного неба…

Бекки откинулась на высокую спинку кресла, устремив взгляд к элегически красивой луне. Звуки полусонного города подкатывают к высокому балкончику на рю-Авиньон, подобно мелкой волне при полном штиле… Стив, Стив… Господи, неужели когда-то был Роджер, Стив, Майкл… Как я давно живу, как давно, думала Бекки… В памяти всплывали растревоженные встречей со Стивом видения далеких дней. Большие, черные глаза Бекки, глаза демона, словно воочию видят ожившие образы… Они видят все движения теннисной ракетки в сильных, смуглых девичьих руках. Видят в голубизне плавательного бассейна собственное сильное тело… И везде рядом с юной Бекки восторженный, всепрощающий Стив. Умный, цельный американский парень, честный и порядочный Стив… Думая о тебе, видя тебя, касаясь твоих рук, у той, далекой четырнадцатилетней женщины, вспыхивали глаза, ликовало сердце и молчала плоть. Зачем же ты поспешил расстаться со своей Бекки? Ах, да! Ты закончил школу и поступил в университет! Не так уж и продолжительна была разлука, всего три времени года – осень, зима, весна. Но они обрушились дьявольским вожделением, подмяв собой чистоту первой любви, любви к тебе, мой преданный влюбленный мальчик… Время торопилось! Оно молохом подмяло под себя неокрепшее раннее чувство. Время требует свое, времени нужна жертва, как языческому богу! И Стив стал той жертвой, позволив юной Бекки растоптать нежное чувство. Бекки, которая променяла их на всепожирающий порок, порок, принятый ею без оглядки… Проснувшаяся плоть вывернула всю жизнь Бекки наизнанку. Она уже ничего не могла поделать со своими страстями. Беременность Бекки и ее раннее замужество, как выход из скверного положения, куда загнала Бекки необузданная страсть, подвели Стива к самоубийству. Что и свершилось бы, если бы не счастливая случайность…