Ангел Украины - [54]

Удар в спину не дал ему договорить. Мелькнул где-то в стороне стол, и лицо Виктора Степановича уперлось в красную ковровую дорожку. Сзади кто-то крепкой рукой придерживал голову, а на руках металлически холодно щелкнули наручники.

— Вы что себе позволяете? Кто вы такие? — где-то рядом раздался сдавленный писк полковника Бельца.

— Служба внутренней безопасности, — разъяснил откуда-то сверху властный грубый голос. — Понятые, пройдите. Дача взятки должностному лицу при исполнении служебных обязанностей. Ознакомьтесь…

Со стороны коридора доносилось рыдание секретаря — старшего сержанта Журавлевой Татьяны Ильиничны.

Вечером, измотанный бесконечным допросом, Виктор Степанович, вернувшись домой, конечно же, первым делом хорошенько погонял по квартире жену и, вконец обессиленный, принял двести граммов своего безотказно действующего сорокаградусного успокоительного и сел ужинать.

— Я же хотела как лучше! Деньги сохранить для семьи… — всхлипывала в углу Валька, уверенная в своей правоте. — Сколько твоему дружку-мироеду можно в свою глотку все заталкивать?

— Вот и подавился. А ты закрыла б лучше рот. Как можно было вообще додуматься до такого? — в который раз подивился майор женской глупости.

— А что? И написала куда следует. Грамотные. На всех взяточников управу найти можно. Разворовали страну…

— Дура.

— Сам ты…

— Что? — Виктор Степанович сделал вид, что поднимается с табуретки. — Мало сегодня получила?

— Не трогай меня! — жена забилась в истерике, плотнее вжимаясь в угол. — В-я-я-я-я! О детях подумай.

— Бить больше не буду. Молчи только.

— Ну, Витюша, нельзя же все только ему одному. Что я такого…

— Да все ты уже сделала. Гораздо больше, чем я мог даже подумать. Теперь поздно, — отрешенно произнес

майор, ковыряясь ложкой в остывшем борще. — В сейфе у него изъяли нашими несколько миллионов и сто сорок тысяч долларов.

— Вот видишь! — взвизгнула жена.

— На фига тебе, Серега, при таких деньгах понадобилась моя тысяча долларов? Зачем? Неужели не хватало? — не обращая больше внимания на жену, майор налил себе очередную порцию водки.

Полковник Бельц умудрился наворотить во вверенной ему части столько всего, что просто не укладывалось в голове. Вникая в суть дела, я подвывал от восторга и одновременно скрежетал зубами от злости: «Блин, это же надо! Не мясокомбинат, не шахта, не завод. Боевая часть, истребительный полк! За державу обидно!»

Талант комбинатора в полковничьих погонах впечатлял. И широтой направлений, и размахом. В страны дальнего зарубежья были проданы несколько истребителей. Два или три. Точное количество пока не установили.

Для прикрытия этого гешефта была инициирована операция по списанию в утиль партии якобы устаревших самолетов. Были списаны и порезаны несколько десятков самолетов, в которых по документам и затерялись искомые.

Излишне говорить, что цветные металлы от утилизации техники, а это и магний, и титан, и алюминий, и многое другое, обратившись в звонкую монету, осели в карманах полковника.

Следующая статья доходов предприимчивого командира полка: истребитель в среднем сжигает только при взлете одну тонну горючки, а самолеты не только взлетают и садятся, они еще определенное количество времени находятся в воздухе. На все это требуется определенный расход авиационного бензина. И этот объем топлива несравним ни с одной нормой пусть даже самого большого таксопарка.

Есть полетный план, который варьируется в зависимости от поставленных экипажам задач. Но на практике отследить, сколько было вылетов в день реальных, а сколько на бумаге, невозможно. Числится на такую-то дату по документам тридцать два вылета. А сколько их было? Двадцать пять? Двадцать? Пятнадцать? Десять? А уж определить длительность одного полета и подавно нельзя. Особенно человеку со стороны и задним числом. Тем более, что по документам все везде в ажуре.

Ребята из органов, которые работали с капитаном, начальником склада ГСМ, перестарались. Он им, конечно, выдал примерное количество хищений, а речь там шла о целых железнодорожных составах, но сам сломался и, не дожидаясь суда, удавился в камере.

Еще об интернациональных связях Бельца. Негры и арабы получили от него массу всякой электроники и прочих мелких деталей и запасных частей, используемых как в самих самолетах, так и в наземных средствах слежения. Список состоял из ста семидесяти четырех позиций! И все это было новенькое, в смазке, в упаковке, прямиком со склада части.

Использование военных самолетов в перевозках гражданских грузов после этих преступлений показалось мне детской шалостью.

Далее следовали подобные же «мелочи». Например, сдача солдат «срочников» в аренду всем, кто ни попросит. Где только не служили родине рядовые, обслуживающие аэродром! На полях частных фермерских хозяйств. На стройках высотных домов. На дачах людей с достатком выше среднего. Короче, везде, где можно было задействовать дешевые рабочие руки невысокой квалификации.

Их силами Бельц умудрялся выполнять ремонт крыш, дорожного покрытия, высоковольтных линий, дымовентканалов, трасс тепловодоснабжения муниципальной собственности. В качестве безропотных чернорабочих, естественно. Руководили при таких узкоспециальных работах гражданские инженеры. Расчет с полковником производился из городского бюджета через подрядные организации.