Ангел Украины - [52]

— Так куда направляется начальник продовольственной службы с ящиком консервированной тушенки? На прогулку? — полковника ситуация, похоже, забавляла. — Говядина в банках в ежедневном выгуле не нуждается. Это не собака…

— Точно так, — не стал возражать Сергей.

— Стало быть, старший прапорщик Загоруйко идет по неверному пути прежнего командира части полковника Бельца? — развивал свою мысль командир полка. — По пути растрат и хищений прямиком к тюремной камере?

— Никак нет, — вступился за подчиненного майор Зубков. — Разрешите прояснить ситуацию. Сергей у нас очень ответственный и глубоко порядочный человек, сейчас он выполняет деликатное и очень важное задание, с моего ведома, естественно…

— Даже так? — поднял левую бровь новый хозяин воинской части. — Любопытно будет узнать, какое…

— Дело в том, что здесь замешаны интересы… — майор бережно, словно невесту, взял начальника под локоть и, отведя на несколько шагов в сторону, что-то проникновенно зашептал в ухо.

Сергей перевел дух: «Слава Богу! Наконец-то! Соизволил-таки помочь. Ведь столько всего вместе с майором по хозяйственным делам намучено, перемучено… Мы же одной крови! Надо помогать! Завтра половину свиной туши отстегну, если сегодня все закончится нормально. Давай, Зубок, давай майор, ты же меня знаешь, я в долгу не останусь! А отношения, похоже, с новым полканом он уже завел неплохие. Молодец! Как мило скалятся… И душок от обоих одинаковый — водочно-селедочно-коньячно-конфетный… Отмажет… Стопудово отмажет!»

— Хорошо, майор, уговорил, — уже в голос смеялся полковник. — Какие у вас тут дела, однако, происходят непростые! Это ж надо! Кто бы мог подумать!

— Ну, а я о чем говорю, все по-серьезному! А Сергей свой парень! Надежный! — доверительно вещал Зубков. — Так что дело именно в этом… словом, таким образом, товарищ полковник.

— Смотри, прапорщик Сергей, — командир части погрозил пальцем и, направляясь к УАЗику, добавил, — не подведи! Не урони честь военнослужащего украинской армии. Покажи этим поганцам по полной программе!

— Никак нет! Буду стараться! — и, видя, что вопрос решен, позволил себе несколько слов не по уставу. — Мы никогда не подводим!

— Вот и славно, — командир части уже садился в машину.

— Я на секундочку, — Зубков раскланялся с новым начальником и рысью подбежал к прапорщику. — С тебя, Серега…

— Все будет в поряде, без базаров, завтра же! — заверил он майора. — Ты что ему, вообще, наплел?

— Не перебивай. Какое завтра? С тебя немедленно кабак, на двоих! Начальника ублажить надо. Врубился? Что тут у нас рядом приличного есть… — майор в уме начал перебирать столь близкие его душе ближайшие забегаловки. — Блин, ничего путного! Не подходят для такого случая окрестные тошниловки…

— Давай «Изабеллу» организую, — предложил Сергей. — Там все по высшему разряду! И концы есть.

— Давай! — Зубков взглянул на часы, — полчаса хватит?

— Вполне.

— Тогда, дерзай!

— Погоди, — прапорщик схватил за рукав уже рванувшего к машине майора, — так что ты ему налапшал?

— То, что ты работаешь, с моего разрешения, разумеется, по легенде. Сотрудничаешь с местными районными операми из уголовного розыска. Помогаешь выявлять доблестным сотрудникам МВД недобросовестных коммерсантов, которые торгуют в своих магазинах и продуктовых киосках украденным у государства товаром, — весело поведал Зубков.

— И он поверил? — поразился Сергей.

— Ты чего? — в свою очередь сделал удивленное лицо майор. — Он что, по-твоему — идиот? Нет, конечно. Не поверил, но вид сделал. Ты с кабаком пошустри! Давай мухой в «Изабеллу»!

— Все будет чики-пики! — уверил Загоруйко и, едва машина тронулась с места, подхватил ставший внезапно необычайно легким ящик, бросился галопом к проходной.

Предыстория этой сцены была увлекательной и не совсем типичной для украинской армии. Во всяком случае, в плане судьбы предыдущего командира части полковника Бельца С. К. Назначен новый командир истребительного полка был после для кого-то радостных, для кого-то печальных, а, по большому счету, довольно глупых обстоятельств. В ситуацию я вник досконально. Можно сказать, изнутри, что на самом деле, в какой-то мере, и было.

Майор Зубков Виктор Степанович сидел в приемной и злился. Злость, с одной стороны, была абстрактная — он злился на все сразу, что можно выразить одним емким словом — «жизнь». И в тоже время его злость была направлена на вполне конкретные раздражители, которые, собственно, и мешали ему комфортно чувствовать себя на этом свете.

К таковым относилось: похмельная дрожь в руках, сухость во рту, стрекочущая на машинке секретарша — старший сержант Журавлева Татьяна Ильинична, медная табличка на двери кабинета с фамилией непосредственного начальника — полковника Бельца С. К. прямо перед глазами, плохо начищенные форменные ботинки, которые он поленился утром протереть щеткой и теперь стыдливо прятал под креслом, неудобно поджимая ноги, солнечный луч, который попадал ему прямо в глаза. И еще многое, многое, многое…

Однако другие раздражители, не воспринимаемые глазами или иными человеческими органами, доставляли майору гораздо больший дискомфорт. Их было не так много, но поделать с ними Виктор Степанович ничего не мог. Если от противного солнечного луча можно было заслониться, то от назойливых мыслей никакие телодвижения не спасали. И били они Виктора Степановича по самому больному.