«Мужик, судя по габаритам. Выходит, опоздал?» — Присмотрелся внимательней и зацепился взглядом за стоящую в ряду машин Шевроле Ниву.
«Маска, маска, я тебя знаю. Точно, возле дома у «Камаза» такую видел, номер правда не помню, а вот цвет соответствует. Пойду, проверю». Леха скользнул вдоль баков с мусором и вынырнул в мёртвой зоне, чуть позади шедевра российско–американского автопрома. В машине, больше смахивающей на Оку–переростка, чем на джип, кто‑то сидел. Девушка постучала в стекло и заблажила пьяным голосом малолетней шалавы. — Мужчина, угостите даму сигареткой.
— Да пошла ты… — Отмахнулся тот, не сводя глаз с окон.
— Хам. — Малолетка коротко ткнула сидящего стволом в висок. — И разиня.
Водитель завалился на пассажирское сидение.
«Потерял сознание, очнулся, гипс… Почему от субтильной девочки никто не ожидает подлянки? Психология? — Размышлял Алексей, приоткрывая дверцу и тихонько дёргая застревающее в узком проёме тело. Добивать не хотелось. — Что я, зверь, что ли. Ещё разок по кумполу, и на полчаса глубокий наркоз обеспечен».
Сев за руль, приготовился ожидать: «В доме шуметь не станут. Скорее всего, ждут. Маша наверняка раскололась. Слаб человек. Хотя, своя рубаха ближе…, это понятно. Только, ведь и их живыми не выпустят. Зачем им свидетели? А вот, если не появлюсь, девочек должны отвезти на базу и допросить с пристрастием. Ну, как и вспомнят? Что говорила, куда заезжала? Дело нудное. На психе, да в суёте, много не выяснить. Опять же — соседи».
Не прошло и часа, как засадные хлопцы двинулись вниз. Снова мелькнул силуэт в окне, потом свет погас. Но, засаду всё же оставили. Весь свет не выключили.
«Теперь внимание. Готовность раз. В машину входит пятеро. Минус водитель, четверо, минус один в засаде, а то и двое. Скорее один, больше для проформы оставили. Итак, трое. Плюс две барышни. Если одну в багажник сунут, вторую на пол. Уместятся. Нормально. Троих в рукопашке не осилю. Придётся стрелять. Черт, не хочется шуметь. Резать тоже не с руки, мужики здоровые. Пока одного завалю, остальные навалятся, задавят. Решили».
Леха скользнул из кабины и притаился в тени. Через минуту процессия вышла. «Лиходеев» и впрямь оказалось трое: «Жаль, белобрысого нет. Видно, не барское дело — по засадам шастать. А вот мужичок знакомый. Прапор, точно. Значит, его валим первым. Снайпер ушёл в сторону, меняя приоритеты. Едва фигуры приблизились, открыл огонь. Выстрелы слились в один трескучий хлопок. Особой хитрости нет. Простенькое упражнение по стрельбе с двух рук, из начальной школы. Ошеломлённые развязкой, Маша и Лиза застыли возле корчащихся на асфальте боевиков.
Намётанным глазом Леха определил. — «Добивать некого. Все трое с дырками в голове. Ну, что поделать, не их сегодня день. А ведь куда проще. Отзвони водителю, убедись, что всё чисто. Пришлось бы тогда в квартире погром устраивать. С неясным результатом. А так, всё ровно». Открыл дверцу и втолкнул подопечных в салон. Маша судорожно втягивала воздух, борясь с дурнотой. А вот в глазах дочки, как ни странно, проявился огонёк восхищения.
«Вот они детки‑то, ничего святого. — Посетовал Алексей. — «Никиты» разной насмотрятся».
Аккуратно освободил пленниц от оков и строго наказал. — Хотите жить, ни звука, нервы потом. Не отошедшие от потрясения они сидели, прижавшись друг к дружке.
«Вот и хорошо, молчат и ладно». — Вытащив из кармана водителя бумажник с документами, завёл мустанга Тольяттинского розлива и тронул прочь.
Наконец заговорила Маша. — В Одинцово. — Глядя на Ольгу с животным страхом, попросила она. «Ещё бы, кто она в её глазах? Убийца. А то, что нелюди приехали за их жизнями понимает? Ох, вряд ли. Вот, когда они всем коллективом её и дочку, перед тем как закопать, на хор бы поставили, тогда сама в горло будет готова, наверное, вцепиться, да поздно».
«Хотя, что тут мудрить. Душегуб я. Какие ни есть, они — люди. И душа у них должна быть, другой вопрос, какая». — Отставить. Устроил здесь». — Осадил себя рулевой.
Высадив молчащих пассажирок у новостройки, кивнул на прощание и собрался отъезжать.
Неожиданно Маша нагнулась к окошку и произнесла. — Спасибо, Оля. Не знаю, кто ты, но спасибо.
Они ушли, а Леха двинул машину в ночь.
Спать пришлось в салоне. Кое как устроился и задремал. Навалились воспоминания. Его, Лехины. Понемногу вытесняя реальность прожитого дня словно кадры старого фильма, где он — в главной роли.
Военкомат. Стриженый наголо призывник стоит перед комиссией. Седоватый полковник решительно закрывает папку с его делом и веско произносит. — Годен во флот.
Глава 4
Алексей, по прозвищу «Норман»
Армейская романтика исчезает после трёх дней службы. Мгновенно и навсегда. Рёв сержантов, стриженые под ноль головы новобранцев, казарма, вонь портянок.
Всё бегом: бегом умываться, бегом в столовую, бегом на построение и только «строевые» шагом, хотя тут вот лучше бы бегом.
День за днём, вот и неделя пролетела, вторая, появилось лёгкое понимание этого бардака.
Что‑то злит, коробит, но уже становится привычным и потому не страшным.
В элитные части Алексей не рвался. Он вообще с удовольствием сачканул бы от «почётной обязанности и долга». Но проходной балл в университете был такой, что поступить честно не стоило и мечтать. Итог — Повестка, военкомат, ПТК со странным прозвищем «холодильник». И вот: «Через две весны, через две зимы».
