Ангел по имени 112 - [3]

– Ну, заладил! – с досадой сказал Макс. – Просто инквизитор какой-то! Между прочим, мог бы обратить внимание, насколько заинтересована твоя студентка в материале – она не ограничивается сухими лекциями, а лично старается принять участие в этой самой медицине катастроф! За такое усердие любой зачет можно автоматом поставить.

Мышкин иронически посмотрел на него, потом на девушку и сказал:

– Насчет лекций в самую точку. А что касается личного участия – тут у меня вопрос возникает: а не для того ли ваша знакомая с вами познакомилась, чтобы завести этот разговор о зачетах? Если так, то сразу предупреждаю – напрасный труд.

– Да ладно вам! – надувая губы, сказала наконец Олеся. – Поставите вы мне зачет или нет – мне это совершенно фиолетово. Мне на самом деле интересно.

– Интересно, с каких это пор МЧС устраивает экскурсии для интересующихся? – со злым ехидством спросил Мышкин. – Я…

– Ладно, кончаем дискуссию! – сказал вдруг Величко. – Подъезжаем уже.

Определить место происшествия не составляло никакого труда – в глаза сразу же бросалась порядочная толпа, которая стихийно образовывала как бы несколько кругов оцепления около пятиэтажного серого дома, торцом выходившего на обширный асфальтовый двор школы. Дворы отделялись друг от друга железной оградой, по обе стороны которой росли деревья. Едва автомобиль МЧС въехал во двор, как навстречу ему, размахивая руками, побежали люди.

– Черт вас возьми, куда вы провалились?! – раздраженно выкрикнул какой-то плешивый краснолицый мужик в клетчатой рубахе, просовывая голову в кабину машины. – Ждем вас уже целый час! Служба спасения называется!

– Давайте без эмоций, – ровным голосом предложил Грачев. – Мы нигде не задерживались. И сейчас не задержимся, если вы уберете голову.

Мужик выругался, но отступил в сторону. Спасатели подъехали к ограде и выскочили из машины. Толпа расступилась, и их глазам предстала жуткая картина – поперек ограды в неестественной позе лежал мальчик лет двенадцати в синей футболке и зеленых шортах – один из острых прутьев насквозь пронзил его живот и вышел со спины. Как ни странно, крови было совсем немного, но выглядел мальчик неважно – его бледное лицо приобрело уже какой-то синеватый оттенок. Он тяжело дышал и смотрел перед собой мутным, ничего не выражающим взглядом. Высохшие слезы оставили на щеках две грязные полоски. К счастью, ограда была не слишком высока, да к тому же хрупкое тело мальчика с обеих сторон поддерживали двое, мужчина и женщина, оба бледные, с выражением почти физической боли в глазах. Судя по всему, это были родители.

Хмуря брови, Мышкин быстро прошел к ограде, кивнул родителям, о чем-то коротко спросил. Затем пощупал пульс у ребенка, заглянул в зрачок и с деловитым видом открыл свой чемоданчик.

– Сейчас я введу обезболивающее, – строго сказал он родителям. – Тревожить ребенка нельзя. Я имею в виду, что в больницу мы его можем доставить только вместе с фрагментом ограды. Будем выпиливать. Я бы рекомендовал передать инициативу в руки наших сотрудников.

– Вы имеете в виду, что сейчас мы должны оставить нашего сына? – с беспокойством спросил мужчина и отрицательно помотал головой. – Делайте ваше дело – мы его подержим.

– Пусть держат, в самом деле, – кивнул Грачев. – Мальчишке будет легче. А чтобы родителям было легче, Ашот им поможет.

Он обернулся и кивнул Максу. Тот понял его без слов и поднял на руках механическую пилу, которую предусмотрительно захватил из машины. А Мачколян и Величко уже несли пленку, чтобы укрыть тех, кто будет поддерживать ребенка, от искр и металлических осколков.

Тем временем Мышкин сделал мальчику обезболивающий укол и ушел в машину готовить кислородный аппарат. Покрыв родителей защитной пленкой, спасатели приступили к освобождению мальчика. Толпа невольно подалась назад, когда Макс, надвинув на глаза защитные очки, врубил мотор своего агрегата и приступил к обработке забора.

Механическое полотно, бешено вращаясь, вгрызлось в кованый металл ограды. Из-под него хлынул огненно-желтый дождь искр. Душераздирающий скрежет металла продолжался не слишком долго – фрагмент ограды, проникший в тело мальчика, был аккуратно подпилен со всех сторон. Когда работа была закончена, по толпе прокатился невольный вздох облегчения.

Но радоваться было еще рано – последнее слово в этой печальной истории должны были сказать врачи.

– Ну, теперь уж я! – внушительно произнес Ашот, подхватывая ребенка как пушинку и направляясь к автомобилю. – И прошу не мешать!

Родители секунду стояли, глядя ему вслед и опустив руки, словно только сейчас потеряли что-то главное в своей жизни и уже не знали, как применить себя. Пока они могли оказывать хоть какую-то помощь своему сыну, сила духа не покидала их, но теперь, когда даже этой малости от них не требовалось, они по-настоящему поняли, какая их настигла катастрофа.

Впрочем, через секунду они бросились вслед за человеком, который уносил их ребенка в неизвестность, и заявили, что поедут в больницу тоже.

– Разумеется, – серьезно кивнул Грачев. – Разумеется, вы поедете, не беспокойтесь. Садитесь в машину.

Затем он подошел к Максу и негромко объявил: