Ангел для сестры - [72]
Оказалось, что водить самосвал намного труднее, чем джип. Во-первых, он занимает собой всю ширину дороги. Во-вторых, он едет, как танк. Во всяком случае, мне кажется, что именно так ездят танки, хотя я не служил в армии и не водил эти неповоротливые консервные банки. Третье и самое неприятное – все узнают о твоем приближении. Когда я приехал к подземному переходу, где Дюрасел Дан устроил себе жилище из картонных ящиков, он спрятался за металлическими бочками.
– Эй! – позвал я, выпрыгивая из кабины. – Это всего лишь я.
Понадобилась целая минута, чтобы Дан открыл глаза и убедился, что я говорю правду.
– Нравится моя тачка?
Он осторожно встал, потрогал полосатый бок машины, а потом рассмеялся.
– Твой джип переборщил со стероидами.
Я сложил в кабину все необходимые материалы. Будет круто подогнать самосвал к окну, вылить на него несколько бутылок своей особой зажигательной жидкости и уехать, оставив это место пылать, как факел. Дан стоял возле двери водителя и выводил пальцем на грязной поверхности слова «Помой меня».
– Эй, – окликнул я его без особой причины, просто потому, что никогда раньше не делал этого, предложил поехать со мной.
– По-настоящему?
– Ага. Но с одним условием: что бы ты ни увидел и что бы мы ни сделали, ты никому об этом не скажешь.
Он сделал движение пальцами, будто закрывает рот на замок. Пять минут спустя мы уже ехали к старому сараю, который когда-то был лодочной станцией одного из колледжей. Дан все это время играл пультом управления, поднимая и опуская кузов машины. Я говорил себе, что взял его с собой для остроты ощущений: оттого, что еще кто-то будет в курсе, станет только интереснее. Но на самом деле это просто была одна из тех ночей, когда особенно хочется, чтобы рядом с тобой был кто-то еще.
В одиннадцать лет мне подарили скейтборд. Я не просил об этом, подарок должен был загладить вину. За все это время мне несколько раз так везло. Обычно это было связано с Кейт. Родители засыпали сестру подарками, когда ей в очередной раз приходилось проходить какое-то лечение. Поскольку Анна обычно тоже принимала участие, то и она получала хорошие подарки. А неделю спустя родители, чувствуя несправедливость, покупали какую-то игрушку и мне, чтобы я не чувствовал себя обойденным.
Как бы там ни было, я не могу передать своего счастья. Внизу на скейтборде был нарисован череп, который светился в темноте, а с его зубов капала зеленая кровь. Колеса ярко-желтого цвета, шероховатая поверхность. Когда я запрыгивал на скейтборд, слышался звук, будто прокашливался рок-певец. Я катался туда-сюда по дорожке во дворе, по тротуарам, пытаясь научиться различным трюкам. Родители поставили только одно условие: не выходить с ним на дорогу, потому что в любой момент может появиться машина и сбить меня.
Все знают, что одиннадцатилетним мальчишкам трудно сдержаться и не нарушить правил. А тут уже к концу первой недели мне стало казаться, что легче проехать по лезвию ножа, чем по этому тротуару с кучей малышей и колясок.
Я умолял отца отвезти меня на парковочную или на школьную баскетбольную площадку – куда угодно, где можно нормально покататься. Он пообещал, что в пятницу, после того как Кейт в очередной раз сдаст костный мозг на анализ, мы все поедем на школьную площадку. Я возьму скейтборд, Анна велосипед, а Кейт ролики, если захочет.
Господи, как я ждал этого момента. Я смазал колеса, отполировал скейтборд, учился во дворе делать двойной оборот на платформе, которую соорудил из куска фанеры и толстого бревна. Едва завидев машину, на которой мама с Кейт возвращались из больницы, я выбежал на крыльцо, чтобы не терять ни единой минуты драгоценного времени.
Оказалось, что мама тоже спешила. Дверь в машине открылась, и я увидел Кейт, всю в крови.
– Позови отца, – скомандовала мама, прикладывая салфетку к лицу Кейт.
У нее и раньше шла из носа кровь. Однажды я очень испугался, наблюдая подобную картину, но мама сказала, что это выглядит намного страшнее, чем есть на самом деле. Я позвал отца, и они вдвоем отнесли Кейт в спальню и старались ее успокоить, однако только усугубляли ситуацию.
– Папа, – спросил я, – а когда мы поедем?
Он пытался остановить кровь с помощью туалетной бумаги.
– Пап? – повторил я.
Папа взглянул на меня, но не ответил. Его глаза неподвижно смотрели сквозь меня, будто я был невидимым.
Тогда я впервые подумал, что так оно и есть.
Огонь коварен – он ползет, лижет, смотрит через плечо и смеется. Он красив, черт возьми. Как закат солнца, пожирающий все на своем пути. Впервые рядом со мной был человек, который мог восхищаться моей работой. Дан издавал гортанные звуки, которые, несомненно, означали восхищение. Но когда я с гордостью посмотрел на него, то увидел, что он втянул голову в плечи, пряча лицо в грязном воротнике старой шинели. По лицу текли слезы.
– Дан, дружище, что с тобой? – Парень, конечно, ненормальный, но мало ли что.
Я положил руку ему на плечо, и он дернулся так, словно увидел скорпиона.
– Ты боишься огня, Данни? Не нужно бояться. Мы далеко. Мы в безопасности.
Я улыбнулся, пытаясь его подбодрить. Что, если он перепугается, начнет кричать и привлечет внимание какого-то копа?
Будущее Дианы О’Тул распланировано на годы вперед: успешная карьера, двое детей, огромный загородный дом… И хотя все идет по плану, девушку не покидает ощущение, что она топчется на месте. У нее есть хорошая работа, но пока нет карьерного роста. Есть любимый человек, но пока нет семьи. И все же Диана надеется получить предложение руки и сердца во время романтической поездки на Галапагосские острова. Однако жизнь вносит свои коррективы. Начинается эпидемия ковида, и Финн, бойфренд Дианы, который работает врачом, остается в Нью-Йорке.
После трагического происшествия, оставившего у нее глубокий шрам не только в душе, но и на лице, Сейдж стала сторониться людей. Ночью она выпекает хлеб, а днем спит. Однажды она знакомится с Джозефом Вебером, пожилым школьным учителем, и сближается с ним, несмотря на разницу в возрасте. Сейдж кажется, что жизнь наконец-то дала ей шанс на исцеление. Однако все меняется в тот день, когда Джозеф доверительно сообщает о своем прошлом. Оказывается, этот добрый, внимательный и застенчивый человек был офицером СС в Освенциме, узницей которого в свое время была бабушка Сейдж, рассказавшая внучке о пережитых в концлагере ужасах.
Джордж никогда не думал, что станет тем, кто захватывает заложников. Но сегодня утром он пришел в центр, где проводят аборты, вооруженным и отчаявшимся. Именно здесь, по его мнению, его юной дочери сделали страшную операцию, лишили искры новой жизни, и теперь они ответят за все. Полицейский детектив Хью Макэлрой не впервые вел переговоры с вооруженным преступником. На этот раз он понимал: тот, кто открыл огонь в клинике, не маньяк-убийца, а лишь отчаявшийся отец. Но внезапно Хью видит в телефоне сообщение от своей дочери.
Дороги, которые мы выбираем… Дон, в прошлом аспирант-египтолог, а нынче доула смерти, которая помогает своим клиентам смириться с неизбежностью перехода в мир иной, волею судеб оказывается в Египте, где пятнадцать лет назад работала на раскопках древних гробниц и встретила свою первую любовь. И совсем как в «Книге двух путей», древнеегипетской карте загробного мира, перед Дон открываются два пути. Она должна решить, что для нее важнее: комфортное существование с заботливым мужем или полное неопределенности возвращение в прошлое, к любимой работе и покинутому возлюбленному, которого она так и не смогла забыть.
Мэрайя, застав мужа с другой женщиной, впадает в депрессию, а их семилетняя дочь Вера замыкается в себе и ищет утешения у подруги, которую, возможно, выдумала, а возможно, и нет. Все чаще и чаще происходят необъяснимые вещи: Вера то процитирует стих из Евангелия, хотя в доме даже нет Библии, то упомянет о давнем эпизоде из жизни своей мамы, о котором та никогда никому не говорила. По городку и за его пределами начинают циркулировать слухи о девочке, которая видит Бога в женском обличье и исцеляет больных.
Больше десяти лет Дженна Меткалф не перестает думать о своей матери Элис, которая загадочным образом исчезла после трагического происшествия, когда девочке было всего три года. Дженна отказывается верить, что мать могла бросить ее, и внимательно перечитывает старые дневники Элис в надежде разгадать ее тайну. Отчаянно стремясь узнать правду, она подключает к поискам матери двух незнакомцев: Серенити Джонс, экстрасенса, и Верджила Стэнхоупа, потрепанного жизнью частного детектива, который когда-то служил в полиции и расследовал дело Элис.
Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.
Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.