Андрей Тимофеевич Болотов - выдающийся деятель науки и культуры 1738—1833 - [34]

Результаты превзошли все ожидания. Болотов, которому было поручено контролировать этот маневр, впоследствии с юмором описал его. В назначенный день народ с раннего утра хлынул на площадь. Кто имел лошадь — прибыли на повозках, другие с тачками, третьи — с мешками, а кто и просто так, с голыми руками. Начался невероятный ажиотаж, каждый стремился захватить материал поценнее. А поскольку наиболее ценное тут же увозилось и относилось, то вновь прибывшие оценивали только оставшееся и снова, распределяя его на более и менее важное, увозили то, что казалось им ценным. В результате к концу дня площадь оказалась полностью очищенной, даже мелкие щепы были подобраны на топливо. Строительным рабочим осталось лишь выровнять поверхность. Торжественное открытие дворца состоялось в срок.

Однако празднование по этому поводу не могло рассеять тревожной обстановки в Петербурге. Возмущение различных слоев населения поведением Петра III (главным образом его антирусской деятельностью) разрасталось. Болотов и его товарищи наблюдали этот рост недовольства постоянно. Вскоре они заметили перемену и в поведении Корфа. Будучи дальновидным политиком, генерал не мог не знать, что против Петра III начинает сколачиваться оппозиция во главе с Екатериной и что эта оппозиция имеет вполне реальную основу для успеха. Корф числился в любимцах у Петра и был вправе полагать, что с приходом к власти Екатерины его карьере наступит конец. Поэтому он заблаговременно решил обезопасить себя. С этой целью Корф, во-первых, ограничил свое общение с Петром, особенно во всякого рода увеселениях. В первую очередь это почувствовал Андрей. Если раньше он редкий день не ездил с генералом в какой-либо из дворцов и возвращался оттуда уже под утро, то теперь было немало ночей, когда он высыпался. Во-вторых, Корф под разными предлогами зачастил к Екатерине. Впрочем, не желая прежде времени попасть в опалу к Петру, он старался эти поездки особенно не афишировать, что тоже было на руку Андрею: Корф в эти поездки адъютантов не брал, и они, таким образом, оказывались свободными.

Возобновление знакомства с Г. Г. Орловым

Совершенно неожиданно для Андрея произошло возобновление его знакомства с Г. Орловым. Однажды Андрей по вызову Корфа шел к нему в кабинет. Впереди по коридору быстро шагал молодой военный, фигура которого показалась ему удивительно знакомой. Ускорив шаги и догнав офицера, Андрей узнал в нем Г. Орлова и окликнул его. Тот, обернувшись и узнав Андрея, побежал к нему навстречу. Они обнялись, затем стали расспрашивать друг друга о жизни, то и дело прерывая рассказ воспоминаниями о днях, проведенных в Пруссии.

Узнав, что Болотов служит у Корфа, Орлов обрадовался и сообщил, что он ему очень нужен. Однако от просьбы Болотова тут же изложить суть дела Орлов уклонился, сказав, что вопрос серьезный и на ходу он обсуждать его не станет. Лучше всего, по мнению Орлова, если Болотов заедет к нему домой.

Договорились, что Андрей при первом же удобном случае заедет к Орлову вечером, предварительно известив его. Но еще до того, как Андрей собрался с визитом, Орлов первый проявил инициативу. К Болотову прибыл от него посыльный и передал, что Григорий Григорьевич ждет его сегодня у себя дома. Однако случилось так, что на этот раз Андрей не имел возможности побывать у Орлова. Впрочем, скорее всего сыграла свою роль некоторая настороженность Болотова, который был наслышан о принадлежности Орлова к масонам и боялся, что тот имеет намерение и его вовлечь в масонскую ложу. Болотову претили всякого рода крайности в человеческом поведении. Поэтому он и не спешил особенно на встречу с Орловым. Тот сделал еще одну попытку пригласить его для разговора, но Андрей и на этот раз уклонился, за что Орлов при очередной встрече упрекнул его. Только впоследствии Болотов понял, для каких разговоров приглашал его Орлов и к какому делу он хотел его привлечь.

Между тем ненавистная служба Андрея с ее безалаберностью и бессмысленностью продолжалась. Вспоминая дни своего пребывания в Кенигсберге, когда он мог заниматься учеными делами, и сравнивая их с теперешними, Андрей мог лишь в мечтах представить свое лучшее будущее. «Я, полюбив науки и прилепившись к учености, возненавидел уже давно шумную и беспокойную военную жизнь, и ничего уж так в сердце своем не желал, как удалиться в деревню, посвятив себя мирной и спокойной деревенской жизни, и проводить достальные дни свои посреди книг своих и в сообществе с музами» [¹⁶ Там же. Т. 1. Стб. 201.].

Упразднение канцелярии

Кто знает, сколько бы продолжалась эта опостылевшая Андрею жизнь, если бы не стечение самых неожиданных обстоятельств. Одним из них был неуравновешенный характер Петра III и его болезненное самолюбие. Однажды, проводя смотр кавалергардского полка, находившегося под его личным шефством, император не обнаружил в нем знакомого офицера Ланга. На его вопрос о причинах отсутствия командир полка ответил, что Ланг откомандирован к генералу Корфу, у которого назначен на должность обер-квартирмейстера. Петр III пришел в неописуемую ярость и с криком набросился на присутствовавших при смотре генералов, обвиняя Корфа в самовольстве, в том, что Корф не имел права без его воли брать офицера из полка, находящегося в его личном императорском ведении. «Кто позволил Корфу это сделать?» — бесновался Петр III.