Андрей Первозванный. Опыт небиографического жизнеописания - [153]

Шрифт
Интервал

— Ну и тараторит, — вздохнул один из паломников. — Где нам все эти гробы с их цветами рассмотреть…

— Пройдёмте теперь в мавзолей святого и великого Константина. Так, первым на востоке стоит саркофаг самого святого Константина, порфирный, где лежит он со своей блаженной матерью Еленой. Можете приложиться. Только побыстрее, побыстрее, не задерживаемся… Дальше порфирный саркофаг, где лежит Констанций, сын великого Константина. Дальше порфирный саркофаг, где лежит Феодосий Великий. Дальше саркофаг зелёный, иеракский, где лежит Лев Великий. Дальше саркофаг порфирный, где лежит Маркиан со своей женой Пульхерией. Дальше саркофаг зелёный фессалийский, где лежит император Зинон. Дальше саркофаг аквитанский, где лежит Анастасий Дикор со своей женой Ариадной. Дальше саркофаг из зелёного фессалийского камня, где лежит император Михаил, сын Феофила. Тут следует сказать, что этот саркофаг императора Михаила был прежде Юстиниана Великого. Лежал он в монастыре Августы, ниже святого апостола Фомы, где были обретены и платья апостолов, о чём я вам рассказывал. Взял же его господин император Лев и положил его здесь, для погребения тела этого Михаила. Говорят, что он был на самом деле его сыном, а не Василия Македонянина. Но двинулись дальше… Вон там саркофаг зелёный фессалийский, где лежит Василий с Евдокией и своим сыном Александром. Дальше сагаринский, то есть пневмонусийский саркофаг, где лежит славный Лев. Дальше белый саркофаг, называемый василикием, где лежит Константин, сын Василия. Дальше саркофаг зелёный фессалийский, где лежит святая Феофано, первая жена блаженной памяти Льва, со своей дочерью Евдокией. Дальше саркофаг вифинский, где погребена Зоя, вторая жена этого Льва. Дальше саркофаг зелёный фессалийский, где лежит Евдокия, третья жена господина Льва, по прозвищу Ваина. Дальше саркофаг проконесский…

— Прости покорно, отче, — раздался голос другого паломника, — а почему же великий наш император Константин, который и построил храм Святых Апостолов себе для погребения, лежит здесь в дальнем его углу среди прочих императоров, в том числе и нечестивых?

— Хороший, понимаешь ли, мудрый, можно сказать, вопрос! На него отвечает нам святитель Иоанн Златоуст, чью гробницу мы с вами уже видели, в своем толковании на Второе послание апостола Павла к коринфянам: «Ведь и здесь дитя Константина Великого сочло, что почтило его великой честью, положив в преддверии у рыбака. И что привратники у царей во дворце, то же и в гробнице цари у рыбаков. И эти, словно владыки, лежат внутри, а те, словно чужеземцы и соседи, обрадовались тому, что отведена им дверь во двор, тем самым показывая и неверующим, что и в воскресении большим будет значение рыбаков».

— И что же это значит?

— А то, что при сыне великого Константина Констанции, вскоре после перенесения апостольских мощей, храм наш был повреждён сильным землетрясением и грозил рухнуть. Императора же не было тогда в Городе, и злочестивый патриарх-духоборец Македоний самочинно перенёс тело Константиново в храм Святого Акакия. Из-за этого разгорелась там во дворе драка между православными и еретиками, и кровь выливалась оттуда на улицы. Вернувшись в столицу, Констанций велел низложить Македония, но храм ещё восстановлен не был, так что освятили его лишь через тринадцать лет после того, при императоре Валенте. Так или иначе, а оказалось, что останки апостолов легли внутри храма, а императора — в его преддверии.

— А куда же Констанций положил пока тело своего отца?

— Доподлинно неизвестно. Неясно и то, каким был первый храм: круглым, восьмиугольным или имел форму креста, каковым поминает его святитель Григорий Богослов: «Прощай и ты, славный храм Христовых учеников с крестообразными сторонами». Некоторые же полагают, что Константинов храм, где гроб его стоял посреди стел с именами двенадцати апостолов, и есть этот его мавзолей, а крестообразный храм построил Констанций, а затем перестроил великий Юстианиан. Но всё это не более чем догадки — рассуждения, пользы душе не приносящие. А теперь, братия, берите свечи и пойдёмте живей в крипту, к мощам святых апостолов.

Паломники гуськом по узкой боковой лесенке спустились под алтарь храма. Здесь огонь свечей озарил большой порфирный саркофаг с останками апостолов Андрея, Луки и Тимофея.

— Как я вам уже рассказывал, братия, мощи всечестных апостолов были перенесены сюда при императоре Констанции святым мучеником Артемием Стратилатом. Затем они пришли в безвестность — быть может, от случившегося вскоре землетрясения — и были обретены при императоре Юстиниане, когда рабочие разбивали пол храма, и положены под Святым престолом. А теперь, пока вы лобызаете их святой гроб, я расскажу вам о случившемся древле чуде.

Тут провожатый встал у саркофага и чёткими, отработанными движениями подпускал по очереди каждого из паломников, на миг удерживал его, чтобы тот лишь краем губ успел коснуться камня, и быстро отставлял его в сторону, при этом успевая вести рассказ:

— Когда многострадальные и святые мощи триблаженного апостола Андрея были перенесены святым Артемием из Ахеи и был открыт святой гроб для его погребения, тогда положенные там ранее апостольские и святые мощи, лежавшие рядом, породили у занимавшихся погребением честных мощей святого и Первозванного апостола Андрея намерение положить их с одной из сторон и больше не устраивать изъятия апостольских и святых мощей. Когда они так рассудили и архиереи взяли на руки святые мощи и спустились для их положения, тотчас перед собравшимися там открылось потрясающее зрелище, ибо положенные там ранее святые мощи сами собой раздвинулись и уступили место между собой для положения честных мощей триблаженного Андрея, этим — вечно живые и по смерти — почитая величайшего и первозванного в их апостольстве проповедника Андрея, аминь. Ну всё, братия, все приложились, поднимайтесь теперь по противоположной лестнице наверх. Освящённое на мощах масло в ампулах можно будет за пожертвование получить в лавке в правом углу храмового двора. Там же и прочая утварь, в том числе лжицы с именами двенадцати учеников Христовых: можно брать по отдельности, а можно и вместе — так, кстати, выгодней.


Еще от автора Александр Игоревич Грищенко
Средневековая Европа. Восток и Запад

Коллективный научный труд «Средневековая Европа: Восток и Запад» открывает серию публикаций Лаборатории медиевистических исследований НИУ ВШЭ, посвященных вечной и вместе с тем неисчерпаемой теме отечественной медиевистики: взаимоотношениям латинского Запада европейского субконтинента и православного (а отчасти и мусульманского) Востока. Из бесконечного разнообразия возможных сюжетов для данного издания отобраны лишь до сих пор глубоко не изученные. Во-первых, разбираются брачные стратегии и стратегии имянаречения в среде правящей элиты разных обществ Северной и Восточной Европы – от Скандинавии до Грузии.


Вспять

Повесть лауреата премии «Дебют» Саши Грищенко «Вспять» на первый взгляд предельно фактографична, однако на деле это попытка преодоления правды факта. Реалии детства и дома, воспоминания и семейные предания втекают в поток земного времени, и вся повесть смотрится развернутой метафорой сыпучести, бегучести, невозвратимости бытия.


Бог, Рим, народ в средневековой Европе

В основе книги «Бог, Рим, народ в средневековой Европе», продолжающей серию «Polystoria», — исследования, выполненные сотрудниками Лаборатории медиевистических исследований НИУ ВШЭ и их коллегами. Она посвящена различным аспектам культурной, религиозной и политической истории Средневековья на Западе и Востоке Европы. Помимо исследований здесь публикуется ряд средневековых сочинений, впервые переведенных с латыни и старопортугальского. Книга адресована историкам, филологам, историкам искусства, религиоведам, культурологам и политологам, а также широкому кругу читателей, интересующихся историей Европы.


Ребро барана

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Легенды Царьграда

Настоящую книгу составили переводы греческих текстов VIII–X веков, рассказывающих различные истории, подчас фантастические, о древней культуре Константинополя. Заброшенные в «темные века» здания и непонятные статуи внушали горожанам суеверный ужас, но самые смелые из них пытались проникнуть в тайны древних памятников, порой рискуя жизнью. Загадочные руины обрастали пышными легендами, а за парадным фасадом Города крылся необычный мир древних богов и демонов. Путешествуя по «воображаемому Константинополю» вместе с героями текстов, читатель сможет увидеть, как византийцы представляли себе историю дворцов и бань, стен и башен, храмов и монастырей, а также окунуться в прошлое и даже будущее столицы христианского мира. Книга «Легенды Царьграда» составлена и переведена Андреем Виноградовым, российским историком, исследователем Византии и раннего христианства.


Рекомендуем почитать
Жан Лерон Д'Аламбер (1717-1783). Его жизнь и научная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Вольтер. Его жизнь и литературная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Андерсен. Его жизнь и литературная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Роберт Оуэн. Его жизнь и общественная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Карамзин. Его жизнь и научно-литературная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Старовойтова Галина Васильевна. Советник Президента Б.Н. Ельцина

Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.


Есенин: Обещая встречу впереди

Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.


Рембрандт

Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.


Жизнеописание Пророка Мухаммада, рассказанное со слов аль-Баккаи, со слов Ибн Исхака аль-Мутталиба

Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.


Алексей Толстой

Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.