Андрей Чохов - [19]

. Строго регламентированная технология в ту пору отсутствовала, и такие случаи были не редкими. Когда в середине XVII в. пушечного литца Давыда Кондратьева упрекали в том, что у него пушки «одним литьем не выливалися», он оправдывался так: «…Наряд-де большой и середней и малой и верховые пушки он, Давыд, льет сам и травы де и слова на пищалех положит таковы ж, что Иван Фальк, а пищалъ-де Юнак не вылилась у нево волею божиею. Да и не у одного него то бывает, что колокол и пушка не выльется и переливают в другоряд. И у прежних-де мастеров у Ондрея Чохова и у…Ивана Фалька колокола и пищали одним литьем не выливалися, в том-де воля божия»[131].

Для нас важно, что и в середине XVII в. память об Андрее Чохове была жива.

Упомянутый в «сказке» Давыда Кондратьева Иван Фальк, это нюрнбергский мастер Ганс Фалькен, приглашенный на московский Пушечный двор после смерти Андрея Чохова. В 30—40-х годах XVII в. Фальк отлил трехствольное орудие весом 952 кг, стрелявшее ядрами по 800 г[132].

В Военно-историческом музее артиллерии, инженерных войск и войск связи можно видеть несколько многоствольных мортир русского производства конца XVII столетия. Одно из них состоит из трехдюймовых мортирок, расположенных по три ряда по 8 стволов в каждом ряду. Затравки мортирок соединены поярусно общим желобом. Орудие установлено на двухколесном станке и снабжено приспособлением для придания каждому ряду стволов своего угла возвышения. Другое орудие содержит 24 чугунные мортиры, размещенные на четырехколесной дышловой повозке двумя обособленными группами — по три ряда в каждой[133].

История многоствольных орудий не окончилась XVII столетием. Известный русский изобретатель, создатель токарного станка с подвижным суппортом Андрей Константинович Нартов (1680–1756) в 1741 г. соорудил орудие, составленное из 44 мортир, размещенных по окружности деревянного диска. Мортиры связаны дугообразными затравочными желобами и разделены на несколько групп с целью получения расходящегося залпового огня.

«Полезность в оной, — писал А. К. Нартов о своей пушке, — состоять будет таковая, понеже против неприятельского фрунта может бросать гранаты в росширность линии»[134].

В наши дни принцип многоствольности, который с таким успехом разрабатывал Андрей Чохов, живет в многоствольных минометах, а также в прославившихся в годы Великой Отечественной войны реактивных установках — «Катюшах».

В литературе имеются сведения о том, что в том же самом 1588 г., когда была изготовлена стоствольная пушка, Андрей Чохов изготовил пищаль «Перс». Первоисточником сведений является ошибочная цитата из статьи Н. Н. Мурзакевича, приведенная Н. Н. Рубцовым в следующей редакции: «Пушка названием „Перс“ весом 357 пудов с надписью: „пищаль Перс лита лета 7094 (1588 г.) месяца сентября в 12 день, длина 7 аршин, ядро 40 гривенок — делал Ондрей Чохов“»[135]. В действительности же у Н. Н. Мурзакевича слова «делал Андрей Чохов» отнесены к следующей записи, которая повествует о «мортире медной 15-пудового калибра» — об огненной пищали «Егуп», речь о которой шла выше.

Заметим также, что сентябрь (у Мурзакевича — октябрь) 7094 г. в переводе на современное летосчисление означает не 1588, а 1585 г. В ту пору Андрей Чохов готовился к отливке Царь-пушки.

В настоящее время у нас нет решительно никаких оснований для того, чтобы приписывать пищаль «Перс» 1585 г. Андрею Чохову.

Большие стенобитные орудия

В годы Ливонской войны Московское государство потеряло захваченные шведами прибалтийские города Ям, Копорье, Ивангород, Нарву. Выход к Балтийскому морю был насущно необходим для развития русской торговли и промышленности. Шведские войска в городах по побережью Финского залива задерживали купеческие караваны, стремились блокировать Русь с запада.

Борис Годунов, в руках которого в годы царствования Федора Ивановича была сосредоточена вся полнота государственной власти, повел в отношении Швеции решительную политику и в 1590 г. объявил шведам войну.

Готовясь к войне, Годунов решил обновить и усилить «большой государев наряд». Московский Пушечный двор получил крупный заказ.

Особенно плодотворным в творческой биографии Андрея Чохова был 1590 г., когда мастер изготовил пять больших стенобитных орудий: «Троил», «Аспид», «Лев», «Скоропея» и «Соловей».

Крупнейшим среди них был «Троил», названный так по отлитому на тарели барельефу — человеку в короне, с палашом и копьем, на древке которого закреплено знамя. За спиной у человека круглый щит. Барельеф этот должен был изображать троянского царя — в верхней части тарели отлита поясняющая надпись: «Троiль». Название орудия, кстати говоря, косвенно свидетельствует о том, что в Московском государстве XVI в. был известен древнегреческий эпос. Название пользовалось популярностью.

В 1632 г. пушку «Троил» отлил мастер Григорий Наумов, а в 1695 г. то же название присвоил своему орудию мастер Яков Дубина[136].

Длина ствола орудия Андрея Чохова — 435 см, вес — 7000 кг, калибр — 195 мм[137]. Декоративные пояски делят ствол пушки на три части. Орнаментальное убранство небогато. На казенной части отлита надпись: «Божиего милостию повелением государя царя и великого князя Федора Ивановича всея Русии зделана сия пищаль Троил лета 7098 (=1590) году. Делал Андрей Чохов».