Андрей Боголюбский - [213]

- Куда ты, Алёша?

- Пусти, Арина. Али я хуже других?

- Пусть бояре и княжие слуги между собой дерутся, нам до их драки нет дела. Бояре убили Прокопия и тебя убьют!

Дед Николай завозился на постели:

- Пусти его, Арина! Разве в избе сейчас усидишь? Алексей вышел. Весь город тонул в розовом мареве, на холме в багровых отсветах зарева, казалось, пылали стены Успенского собора. Глухо и тревожно мычал перепуганный скот. Горело где-то около княжого двора, но освещён был и собор, и терема, и владычные сени. Видно было, что огонь не утихает.

Алексей присоединился к толпе, которая осадила ворота терема боярина Якима Кучковича. Сюда пришли с топорами и дубинами, заступами и косами. В дымном свете смоляных факелов видны были всклокоченные бороды, горящие ненавистью глаза, рваные шапки и кафтаны… Рубленный из громадных брёвен терем, казалось, затаился и выжидал. Сурово смотрели на собравшихся накрытые шатровыми верхами башни. Иногда видно было через слюдяное оконце, как мелькал огонёк. Тогда в толпе кричали:

- Забегали!.. Сейчас мы до вас доберёмся!..

- Братцы, тащи бревно!.. Бревном будем вышибать ворота.

- Эх, взяли!.. Ещё раз…

Под сильными ударами затрещали дубовые створы, застонали и заскрежетали кованые петли. В мутном сумраке наступающего утра увидели на другом конце двора боярских слуг, стоявших у теремного крыльца.

- Эй, кладите оружие! Мы вас не тронем. Нам нужны Кучковичи…

В ответ в толпу полетели стрелы. Народ заворчал, несколько попятился…

Один из горожан, вскрикнув, опрокинулся навзничь, схватил руками чёрную стрелу, торчавшую в груди.

- Братцы, владимирцев бьют!- крикнул Никита. - Дадим им, боярским прихвостням!.. Бей их!

Алексей нащупал заткнутое за пояс тёплое, согретое животом топорище. Кругом кричали:

- Круши!.. Ноне на нашей улице праздник!.. Бей!.. Кто ветром служит, тому дымом платят!

На крыльце среди боярских слуг Алексей увидел рослого бородатого мужика: Паисий, в коричневом кафтане, перетянутом кушаком, целился из лука.

- А, византиец!.. - насмешливо протянул Алексей. Поднявшись во весь рост, Алексей выхватил из-за пояса топор, повернулся к толпе горожан, которые остановились в нерешительности:

- Братцы, на бояр и их слуг!..

Он слышал, как, крича, горожане кинулись за ним. Падая и спотыкаясь по лестницам и переходам, побежали боярские слуги. Над головой Алексея пропела одна стрела, за ней со свистом, едва коснувшись уха, летела другая. Он видел, что стрелял Паисий. Алексей не смотрел на боярских слуг, которые молили о пощаде, и рвался к Паисию. Поймал он его в дальнем углу теремного перехода. Схватил за грудь, взмахнул топором… Паисий тяжело дышал и смотрел обезумевшими от страха глазами.

- Ты, Иуда… - прохрипел Алексей, захлёстнутый волной злобы.

Паисий молчал. Алексей почувствовал, как полезло под рукой лежалое сукно кафтана и в кулаке остался один клок. Паисий медленно сполз на пол.

Подбежал каменщик Никита, посмотрел на стоящего перед Паисием Алексея:

- А это кто?

- Казначей Паисий…

- Это он выдал деда Кузьму Федорцу?

- Он самый…

- Алексей… - Никита глазами указал на топор. Алексей покачал головою:

- Бери…

Толкнув Паисия к Никите, Алексей пошёл не спеша к тому месту, где несколько горожан никак не могли совладать с группой боярских слуг…

Занималось ясное утро.

Площадь перед Успенским собором, куда пришёл Алексей, была полна народу. В чистой свежести утреннего воздуха терпко пахло гарью. Ночью сгорело несколько домов, но пожар удалось остановить. Люди вспоминали события прошлой ночи.

- Боярин Яким Кучкович, сказывают, утёк.

- Поймают… Говорят люди, что во многих городах земли поднялись на боярскую неволю.

- Хватит, попили нашей крови!..

- Теперь нужно смотреть в оба… Расталкивая собравшихся, через площадь провели горожане к епископскому двору толпу бояр и боярских слуг. Стоя в толпе вооружённых топорами и мечами горожан, Алексей высматривал Паисия, но его не было видно.

В это время на помост перед собором забрался старый щитник:

- Братья! Бояре не ведали другой силы, кроме силы князя и своей…

Из толпы закричали:

- А ты кто?

- Это щитник… Дайте ему сказать…

- Не нужно нам боярского ярма! - продолжал щитник. - Убили бояре князя - и нет его. Изгоним бояр из Владимира - и их не будет. А мы, умельцы - горожане и земледельцы-крестьяне, - останемся. Нас не убьёшь и не изгонишь! Не будет нас - не будет Владимира, не будет Руси!

Люди плотным кольцом окружили помост и ловили каждое слово. Никогда ещё, с самого основания города, не слышали здесь таких смелых и дерзких речей. Слова щитника, который с виду совсем не походил на богатыря, пьянили от сознания своей силы, будили какое-то новое, ещё не изведанное чувство.

В стороне Алексей увидел Арину с Николаем. Пока взрослые тихо беседовали между собой, дочка незаметно подобралась к луже.

- Когда ты у меня станешь умнее? - выговаривала Арина, вытирая ей травой руки.

- Когда вырастет, - погладил по голове девочку старик Николай. - Время-то идёт…

- Пойдём, - сказал Алексей.

Они возвратились. Арина занялась по хозяйству, а Алексей стал к горну. Нужно было работать. Русь жила. Для воинов требовались мечи и шлемы, для мастеров - инструмент, для земледельцев - лопаты и косы.