Андреевский кавалер - [7]
— И девку раздетую с мужиком застукали в номере, — вспомнил Коля Михалев. — Она еще нас, стерва, обложила последними словами…
— И тут Супронович вывернулся, — сказал Алексей. — Сказали, мол, муж и жена, а я не милиционер, паспорта не проверяю.
— Мужик-то, видно, испугался, больше помалкивал, а рыжая ну и крыла нас! — с удовольствием стал развивать эту тему Михалев.
— Расскажи лучше, как тебя Любка Добычина в пасху с крыльца спустила… — хохотнул Офицеров.
— Не было такого, — насупился Николай.
— Товарищи, мы отвлеклись от темы, — постучал костяшками пальцев по столу Дмитрий.
— Братику, а почему Советская власть разрешает таким, как Супронович, наживаться за счет трудящегося класса? — задала вопрос Варвара.
Дмитрий поморщился: сколько раз просил, чтобы в присутствии других не называла его «братику», а ей хоть кол на голове теши!
— Я уже тебе объяснял: после «военного коммунизма» по предложению Владимира Ильича Ленина на Десятом съезде партии в двадцать первом году была принята новая экономическая политика, короче — нэп.
— Чтобы богатеям жилось лучше? — спросил Михалев. — Сначала им надавали по шапке, а теперь опять им воля вольная?
— Я повторяю: вся частнособственническая деятельность должна находиться под строгим контролем социалистического государства, — заявил Дмитрий. — Мы не позволим никаким супроновичам вставлять новому строю палки в колеса…
— Так кто он, Супронович, враг социализма или друг? — задал каверзный вопрос Алексей.
— Врагом его назвать нельзя, раз государство дало ему лицензию и разрешило торговать…
— Жиреть за счет народа, — ввернул Офицеров.
— Но не друг он нам, раз обирает в своем питейном заведении несознательных пролетариев.
— Так кто же он? — взглянула на брата крупными карими, как у матери, глазами Варя. — Не враг и не друг…
— А что ты так волнуешься-то? — ядовито поинтересовался Алексей.
Ни для кого в поселке не было секретом, что старший Супронович ухаживает за Варей. На танцах летом цветочки преподносил, видели даже, как он перед ней на коленях стоял, наклонив кудрявую голову.
Девушка густо покраснела, яркие губы ее обидчиво вспухли, она метнула на Офицерова сердитый взгляд, хотела что-то сказать, но брат опередил:
— Пока Супроновичи — попутчики Советской власти. И наша задача — их перевоспитать и сделать друзьями.
— Я чуть уха не лишился из-за этих друзей, — сказал Алексей.
— Ленька еще тот гусь, а Семен — парень с головой, — перебил Дмитрий.
При этих словах Алексей нахмурился, — ему тоже Варя нравилась, только свое отношение к ней он проявлял совсем по-мальчишески: подсмеивался, держался с девушкой подчеркнуто грубовато.
— Может, дашь мне комсомольское поручение с ним целоваться? — насмешливо блеснула на брата глазами Варя.
— Почему бы тебе не пригласить братьев в драмкружок? — развивал свою мысль Дмитрий. — Семен на гитаре и баяне играет, а Ленька вон как здорово умеет передразнивать. Скорчит рожу, согнется, залопочет — Тимаш и Тимаш!
— Он и тебя здорово передразнивает, — ввернул Офицеров. — Как ты с трибуны про Сократа рассказываешь…
— Я и говорю, способные ребята, — усмехнулся Дмитрий. Про Ленькины шуточки он все знал.
— Будут молодые Супроновичи у нас в клубе лакеев с подносами изображать, — ухмыльнулся Офицеров. — Или вышибал!
— Хорошо, речами несознательную молодежь не проймешь, — продолжал Дмитрий. — Давайте другие пути искать… — Он снова повернулся к сестре: — Если ты Семена перевоспитаешь и мы его примем в комсомол, все наши враги притихнут.
— Он ее скорее… перевоспитает, — мрачно заметил Алексей.
— Ты что имеешь в виду? — сердито взглянула на него Варя.
— Давай-давай нянчись с ним… Посмотрим, что из этого получится, — пробурчал Офицеров и отвернулся к окну.
У круглой печки в белых валенках сидела еще одна девушка — Шура. За все время она не проронила ни слова, лишь прищуренные глаза ее настороженно следили за говорившими, чаще всего они останавливались на крупном, с правильными чертами лице Дмитрия. Он тоже нет-нет да и бросал на молчаливую девушку быстрые взгляды. Была она широкой в кости, светловолосая. В ее некрасивом, диковатом лице было что-то привлекательное. Большая грудь распирала цветастую кофточку, на округлых плечах — пушистый оренбургский платок. Шерстяная юбка обтягивала широкие бедра. Она ни разу не улыбнулась, лишь иногда осторожно переставляла ноги в валенках и трогала крупными руками теплую печку. Поймав ее пристальный взгляд, Дмитрий вздохнул и сказал:
— У нас вроде бы тихо, а в Кленове сотрудники ЧК задержали двух бывших белогвардейцев со взрывчаткой… В Леонтьеве недобитые враги сожгли избу председателя сельсовета. Самого ранили из обреза, а его сынишку убили.
— Опять объявились бандиты? — подал голос Николай Михалев. — Вроде давно не было слышно.
— Оружие получим у милиционера Прокофьева, — продолжал Дмитрий. — Завтра в семь утра сбор здесь.
— Завтра утром я собрался маманю отвезти в Климово, — вставил Михалев. — У нее живот схватило…
— У мамани? — засмеялся Офицеров. — Это у тебя брюхо схватило, как услышал про бандитов. Всякий раз у тебя чего-нибудь приключается!
— Чтобы в семь утра был тут как штык! — строго посмотрел на Николая Дмитрий.
Сережа и его старшая сестра Аленка проводят летние каникулы на родине отца.Здесь они встречают ребят, которые своими руками создали на маленьком озерном островке летний лагерь.О законах этой мальчишеской республики, о жизни ребят на острове вы узнаете, прочитав повесть Вильяма Козлова «Президент Каменного острова».Издательство «Детская литература» 1967 г.
Во второй книге трилогии автор продолжает рассказ о семье Андрея Абросимова, андреевского кавалера. В романе, который охватывает период с конца Великой Отечественной войны до середины 70-х годов, действуют уже дети и внуки главы семьи. Роман остросюжетен, в нем есть и детективная линия. Показывая жизнь во всем ее разнообразии и сложности, автор затрагивает и ряд остросоциальных вопросов.
Продолжение популярной повести «Президент Каменного острова», в которой автор, известный ленинградский писатель, прослеживает дальнейшие судьбы основных героев — Сорокина и его друзей, окончивших школу, вступивших в большую жизнь.
Новый роман ленинградского писателя Вильяма Козлова "Маленький стрелок из лука" затрагивает морально-этические проблемы нашего современника, особенно молодого поколения. Нелегок и непрост путь героев произведения, не сразу они находят свое место в жизни.
Небольшая станция близ фронта. Здесь во время войны судьба свела беспризорника Юрку Гуся с милиционером Егоровым, бабкой Василисой, летчиком Северовым. В доме бабки Василисы начинается новая, полная тревог и приключений, забавных и трагических, жизнь неугомонного и отчаянного мальчишки.Художник Куприянов Владимир Петрович.
Роман ленинградского прозаика Вильяма Козлова — разноплановое произведение о любви и дружбе, о духовном мире человека, о его поиске истинного места в жизни, о призвании и романтике труда. Основное внимание в романе уделено становлению главного героя как личности. Вокруг него переплетаются непростые судьбы людей разных поколений.
Книга рассказывает о жизни и замечательной деятельности выдающегося русского флотоводца, адмирала Федора Федоровича Ушакова — основоположника маневренной тактики парусного флота, сторонника суворовских принципов обучения и воспитания военных моряков. Основана на редких архивных материалах.
«…Хочу рассказать правдивые повести о времени, удаленном от нас множеством лет. Когда еще ни степи, ни лесам конца не было, а богатые рыбой реки текли широко и привольно. Так же и Воронеж-река была не то что нынче. На ее берегах шумел дремучий лес. А город стоял на буграх. Он побольше полста лет стоял. Уже однажды сожигали его черкасы: но он опять построился. И новая постройка обветшала, ее приходилось поправлять – где стену, где башню, где что. Но город крепко стоял, глядючи на полдень и на восход, откуда частенько набегали крымцы.
Роман Д. С. Мережковского (1865—1941) «Воскресшие боги Леонардо да-Винчи» входит в трилогию «Христос и Антихрист», пользовавшуюся широкой известностью в конце XIX – начале XX века. Будучи оригинально связан сквозной мыслью автора о движении истории как борьбы религии духа и религии плоти с романами «Смерть богов. Юлиан отступник» (1895) и «Антихрист, Петр и Алексей» (1904), роман этот сохраняет смысловую самостоятельность и законченность сюжета, являясь ярким историческим повествованием о жизни и деятельности великого итальянского гуманиста эпохи Возрождения Леонардо да Винчи (1452—1519).Леонардо да Винчи – один из самых загадочных гениев эпохи Возрождения.
«… – Сколько можно писать, Рембрандт? Мне сообщили, что картина давно готова, а вы все зовете то одного, то другого из стрелков, чтобы они снова и снова позировали. Они готовы принять все это за сплошное издевательство. – Коппенол говорил с волнением, как друг, как доброжелатель. И умолк. Умолк и повернулся спиной к Данае…Рембрандт взял его за руку. Присел перед ним на корточки.– Дорогой мой Коппенол. Я решил написать картину так, чтобы превзойти себя. А это трудно. Я могу не выдержать испытания. Я или вознесусь на вершину, или полечу в тартарары.
«… Жизнь викингов была полна приключений на больших просторах суши и моря. Бывая в различных странах, я пытался увидеть какие-нибудь следы их, чтобы лучше понять, что же это были за люди. Ведь любопытно, например, что осталось от эпохи викингов в Швеции и Дании, Финляндии и Иране, Египте и Тунисе, во Франции и Англии, в Болгарии и Ливане… Не упускал я из виду викингов и в Эстонии, на Нижней Волге и Каспии, на днепровских берегах и в Новгороде…А что говорить о знаменитых сагах, посвященных далеким, далеким временам, в частности, о сагах Снорри Стурлусона? Это несомненно правдивые рассказы о повседневном житье-бытье и битвах викингов.
Книга Кондратия Биркина (П.П.Каратаева), практически забытого русского литератора, открывает перед читателями редкую возможность почувствовать атмосферу дворцовых тайн, интриг и скандалов России, Англии, Италии, Франции и других государств в период XVI–XVIII веков.Сын короля Сигизмунда I и супруги его Боны Сфорца, Сигизмунд II родился 1 августа 1520 года. По обычаю того времени, в минуту рождения младенца придворным астрологам поведено было составить его гороскоп, и, по толкованиям их, сочетание звезд и планет, под которыми родился королевич, было самое благоприятное.
Заключительная часть трилогии Вильяма Козлова. В романе продолжены сюжетные линии и темы, заявленные в двух предыдущих романах — «Андреевский кавалер» (1986) и «Когда боги глухи» (1987).