Андреевский флаг (фрагменты) - [22]
У артели каменотесов Иевлев задержался, поглядел, как идут работы, как складывается на подводы готовый камень, поддержал мастеровых:
– Бог в помощь, ребята! Взопрели? Вижу... Эх, сердяги, зело страданьев принимаете. Но сие зачтется! Не для меня, для себя стараетесь... Во благо города нашего, земли Русской! Отечества! Ну, ну... Духом не падайте, придет и наше время, легче бытовать будет! Светлее! Завтре дойди до моего командирского дому, Никита Семенович. – Капитан пожал заскорузлую и твердую от трудов руку подошедшего мастера. На плечах Никиты был наброшен «внапашку» старый зипун, пропахший конским потом.
– А шой-т зайтить-то? – усмехнулся каменотес. – Никак на распыл вызываешь, Сильвестр Петрович?
– Супонь! – Командор хлопнул Никиту по плечу. – Скажешь тоже – конь со смеху помрет. Муки ржаной пару мешков возьмешь для своих молодцов, столько же сухарей овсяных, да солонины бочку. Ты у меня мужик не перечливый... Телегу да двух оковалков[49] покрепче не забудь... Бочка тяжела дюже.
Никита выпустил сквозь прокуренную ржавь зубов сизую мохнатую струю табачного дыма; обветренные губы ежились, и он не без благодарности склонил голову.
– От всей души, Сильвестр Петрович. Благо, в заботах своих государственных... не забываешь нас, смердов... своёной милостью.
– Ты главное дело разумей, Никита Семеныч. Усиль рвение, выручай брат.
– Накажи Господь – да рази мы-т без понятия?! И так до потемок, глаз выколи, спины ломаем. Бабы по мужьям белугой ревуть!..
– Ладно, за дело, Семеныч! Бабы подождут – доля у них такая... Время! Вечером свидимся. Гляди, без перекосу!
Каменотесы поклонились начальству и вновь взялись за дело.
...Иевлев прошел мимо солдатских котлов; у костров слышались служивые шутки, кашевары смеялись:
– Ну, хозяйка, твой хлеб, наш ужин. Снимай пробу!
– Кулеш на славу удался!
– Топор, видать, нонче страсть жирный попался! Аха-ха-а!
– Служи не тужи, Голован. Давай езжай за дровами! Да гляди, шоб колесо дорогой не соскочило – удачи не будет.
– Тьфу, дурень. Без соплей склизко! Н-но-о, милыя-а! Гыть! Залетные!
...У причала хруст песка, звяк сабель, сухой горох барабанной дроби... Иевлеву отдали честь – мимо прошла рота солдат. «Левую вздень! Шаго-ом! Левой – ать! Ать!» Сквозь сизую щетку штыков над Двиной поднималось солнце.
По громкому счету Никодима Белого его подручные, растянувшись в цепи, принимали с двух карбасов[50] ядра, которые доставлялись по назначению: в крепостной арсенал и на бастионы к орудиям; одни для мортир[51], другие для гаубиц[52].
...Иевлев Сильвестр Петрович, продув трубку, бросил любезную в глубокий, как степной колодец, карман кафтана; направился к Никодиму, да вот незадача! Путь преградила телега-двойчатка с запряжкой аж в восемь коней-битюгов[53]. На подводах везли крепостные ворота, скроенные из толстых железных листов, с «репьями» и «жалами», с шипами и крутыми занозами. Следом за воротами грудастые битюги волокли кованые подборы, все вокруг лязгало, грохотало, гремело – не приведи Господь!
– Мать-то вашу!.. Принесло вас, чертей, ни раньше, ни позже!.. – Иевлев, нетерпеливо дернув коленом, пошел в обход конного поезда, когда зычный голос таможенника Крыкова заставил его обернуться.
– Капитан-командор! – Афанасий, чавкая сапогами по краю жирнючей зеленой лужи, не мог скрыть радости: – Милостью Божьей прибыл ваш капитан! Верно бают: «Обещанного три года ждут!»
– ?но! Когда? – Иевлев светился лицом.
– Да вот... совсем ничего, из Архангельска... От воеводы князя Прозоровского... прямой наводкой сюды, на рыбальском карбасе. Так шо ж прикажешь, Сильвестр Петрович?
– Ох, Крыков, Крыков!.. Лиходей ты! Некому тебя анафеме предать, таможня! Еще ёрничать будет! – усмехнулся в серые волчьи усы Иевлев; голос его звенел радостью. – Давай, Афанасий, его сюда! Немедля!
– Эгэ-гэ-эй! Господин капитан! – Крыков сорвал с головы красную, обшитую черным соболем стрелецкую шапку, призывно махнул. – Сюда-а! Сюда-а!
...Встреча двух капитанов произошла под грохот свозимых камней и ядер, под звонкий стук топоров, ржание тягловых лошадей и крики работников.
– Здравия желаю! – Морской офицер остановился перед командиром Новодвинской цитадели, отдал честь, доложил: – Капитан Лунев Григорий Алексеевич. По решению Адмиралтейской коллегии и графа Ягужинского лично предписан на воинскую службу под начало капитан-командора господина Иевлева. Честь имею.
– Добре, капитан Лунев! – Иевлев по-хозяйски кивнул прибывшему и протянул руку. – Рад прибытию, капитан. Врать не буду – заждались. Будем знакомы.
Лунев встретил доброжелательный, цепкий взгляд старшего офицера в преображенском кафтане, в треуголке, при шпаге и в забрызганных грязью ботфортах.
Он был немногим старше Лунева, лет не более двадцати восьми – по виду молод и по-молодому суров, открыт и резок; с нарочитой, подчеркнутой твердостью были сжаты его губы, схваченные по-волчьи серыми красивыми усами.
– Однако что ж тут в грязи стоять на семи ветрах, капитан?.. Успеется. – Иевлев обратился к Григорию, чуть приметно улыбаясь. – Бриг шведский успел разглядеть? Вот и славно. Завтре же принимать его станешь. Время не ждет. Афанасий! – Сильвестр Петрович вскользь, чтоб не обидеть вновь прибывшего, что-то шепнул на ухо Крыкову. – Так мы ждем, Афанасий.
1223 год. Идут монголы на Русь. Ведут их испытанные в боях военачальники Чингизхана — Субэдэй и Джэбэ. Выступает им навстречу русская рать во главе с галицким князем Мстиславом Удатным, прославившимся во многих битвах. Сойдутся рати на реке Калке. Что будет? Монголы и русичи ещё не знают этого. Монголы верят в свою силу и хитрость. Русичи верят в удачу и в милость Бога. Око Божие всех видит. Бог не оставит того, чьё дело правое, а потому и вознеслась над русским воинством хоругвь Ярое Око, вышитая по образу Спаса со строгим, гневным взором.
Древняя Русь. Сердце и колыбель будущей Великой России. Земля, не знающая ни времени, ни страха, ни рабства. Здесь даже камни и проплывающие облака говорят о мужестве наших предков, об их героизме, святой вере и стойкости.Демонстрационная версия готовящегося к выходу в издательстве "Альва-Первая" исторического романа «Ярое око» из цикла «Знамена и стяги России», включающая в себя первые пять глав и главу 21.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Великий французский король Людовик ХIV, Король-Солнце, прославился не только выдающимися историческими деяниями, но и громкими любовными похождениями. Он осыпал фавориток сказочными милостями, возвышал их до уровня своей законной супруги Марии-Терезии, а побочных детей уравнивал с законными. Не одна француженка лелеяла мечту завоевать любовь короля, дабы вкусить от монарших щедрот. Но были ли так уж счастливы дамы, входившие в окружение короля? Кто разрушил намерение Людовика вступить в брак с любимой девушкой? Отчего в возрасте всего 30 лет постриглась в монахини его фаворитка Луиза де Лавальер? Почему мать семерых детей короля маркиза де Монтеспан была бесцеремонно изгнана из своих покоев в Версальском дворце? По какой причине не могла воспользоваться всеми правами законной супруги тайная жена короля мадам де Ментенон, посвятившая более трех десятков лет поддержанию образа великого монарха? Почему не удалось выйти замуж за любимого человека кузине Людовика, Великой Мадмуазель? Сколько женских судеб было принесено в жертву политическим замыслам короля? Обо всем этом в пикантных подробностях рассказано в книге известного автора Наталии Сотниковой «Король-Солнце и его прекрасные дамы».
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.