Анатомия скандала - [93]

Ночь была теплая, а звезды такие же яркие, как в ту ночь, когда она лежала здесь на траве и смотрела, как они кружатся. Подняв глаза, Софи споткнулась — сказывался портвейн, а может, ностальгия по иным, несбывшимся версиям ее жизни.

— Ты в порядке? — Алекс поддерживала ее, пока она, держась за руку подруги, надевала слетевшую туфлю.

— Прости… Да.

Нежность этой поддержки и столь легко возобновленной дружбы растрогала Софи до слез. О Джеймсе они не говорили. Софи собиралась проболтать с Алекс до утра, но сообразила, что это невозможно — вдруг она проговорится насчет мужа?

— Я сейчас тебя догоню, только посижу пару минут.

— Точно? А что тебе взять? Полпинты сидра за дружбу прежних дней? Или «Будвайзер», ты же его любила?

Софи не пила пива несколько лет.

— Вообще-то… можно мне односолодовый виски со льдом?

— Ничего себе! Точно?

— Точно. Обещаю, я приду через две минуты. Мне нужно посидеть и кое о чем подумать.

Взгляд Алекс смягчился — она отнюдь не глупа, и Софи вдруг стала невыносима жалость подруги.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Ну ладно тогда, жду. — И Алекс с наслаждением пошла по газону.

Некоторое время Софи сидела на скамейке в углу двора, глядя, как бывшие однокурсники медленно разбредаются, уходя в бар или в студенческую комнату отдыха. Прежние компании держались вместе: фанаты точных наук едва разговаривали с «искусствоведами», не позабыв былой снобизм. Впрочем, теперь миром правят ботаны, а историки и специалисты по английской литературе подались в учителя и журналисты, если только после выпуска не переквалифицировались в менеджмент-консультантов или бухгалтеров, засунув подальше свои дипломы.

От холода жесткой каменной скамьи головокружение почти прошло. Софи вглядывалась в гулявших во дворе, представляя, что восемнадцатилетние тени прошлого призраками ходят за своими сорокалетними воплощениями. Некоторые почти не изменились, зато других стало не узнать: обесцвеченные волосы или дреды, которыми щеголяли до первого собеседования, превратились в аккуратные каре и очень короткие стрижки с просвечивающими макушками.

Когда почти все разошлись, Софи вдруг поняла, что рядом кто-то сидит. Взглянув на непрошеную соседку, она со смятением узнала ту самую женщину, которая сверлила ее взглядом за ужином. По-прежнему не улыбаясь, незнакомка длинно и тяжело вздохнула.

— Простите, никак не вспомню ваше имя. — Софи попыталась взять инициативу в свои руки.

— Эли. Эли Джессоп. В колледже я называла себя Элисон. Мне казалось, так солиднее. — Повернув голову, женщина посмотрела на нее в упор, и Софи увидела, что она очень пьяна. Покрасневшие глаза горели странным, пугающим огнем. — Не волнуйся, ты со мной не общалась, — сказала она, будто прочитав мысли Софи. — Я была не из красавиц и училась на математическом, а не на твоем.

— О… — Софи попыталась успокоиться, но ей мешал отзвук обиды в голосе собеседницы. Может, Софи относилась к ней свысока или перед ней просто одна из тех женщин, которые беспричинно обижены на всех, кто красивее? Наверное, она чувствует себя здесь не в своей тарелке: некрашеные корни, прическа явно из дешевой парикмахерской, заметный лишний вес, на черных колготках дорожка, светлой чертой поднимающаяся от пятки. Вот Софи обязательно заметила бы, если бы у нее поехали чулки… Она цеплялась за эти соображения, пока ей в голову не пришло, что перед ней, наверное, та, из-за кого сегодняшний вечер все-таки не обойдется без конфликта: не вспыльчивая выпускница политэкономического, которой Джеймс предпочел Софи, а какая-то рьяная сторонница лейбористов. — Простите, что я вас не помню. У меня плохая память на имена. А у нас были общие знакомые?

— О да, — протянула Эли с горьким гортанным смехом. — Помнишь Холли? Холли Берри?

У Софи шевельнулись волосы от тягостного предчувствия и образа полузабытой девушки, о которой она недавно вспоминала.

— Да, да, конечно! Я как раз ее вспоминала несколько месяцев назад — мне ее кое-кто напомнил…

— Вас распределили к одному тьютору.

— Да, но это недолго продлилось. Мы очень дружно жили весь семестр, но в конце первого курса Холли бросила учебу. Я так и не узнала, почему. — Софи помолчала. — Простите, я не знала, что вы дружили.

— Ну еще бы. Ты меня даже не помнишь.

— Довольно смутно. — Обескураженная Софи попыталась направить разговор в менее бурные воды. — Как она поживает? Вы с ней общаетесь?

— Да, я с ней общаюсь. — Несколько секунд Эли смотрела на Софи, затем откинулась на спинку скамьи и уставилась прямо перед собой, на верхние окна в середине корпуса, под солнечными часами.

Софи, озадаченная таким поведением, ждала, все более проникаясь предчувствием, что эта пьяная, но с хорошо подвешенным языком особа вот-вот бросит эмоциональную гранату.

— Что касается того, как она поживает… Нормально. Прекрасная карьера, не замужем, без детей…

— А чем она занимается? — уцепилась за соломинку Софи.

Эли повернула голову и уставилась на собеседницу:

— Она стала адвокатом.

Софи бросило в дрожь, воздух вокруг вдруг стал ледяным, все чувства мгновенно обострились. Старательная Холли — толстенькая, вся такая правильная, почти хорошенькая, довольно милая, очень наивная — и вдруг адвокат! На ум Софи пришла Кейт Вудкрофт, но она сразу отмахнулась от этой мысли: такое уж точно невозможно. Однако получается, эта Холли завоевала не менее влиятельное и авторитетное положение, чем она, Софи!