Анатомия посткоммунистического мафиозного государства. На примере Венгрии - [18]

Можно ли отрицать роль президента республики в придании благопристойности расистским высказываниям и действиям, если он оставляет без внимания основание буквально под окнами его резиденции праворадикальной военизированной организации «Венгерская гвардия» (2007) и с опозданием реагирует на серию ужасных убийств цыган, имевших расистскую подоплеку (2008–2009); роль судов, если они лишь после многолетней волокиты, дождавшись усиления «Венгерской гвардии», отдают распоряжение о ее роспуске, а позже терпимо относятся к появлению ее клонов, если они обращают против меньшинств законы, принятые для их защиты, и вершат «правый суд», не применяя реальных санкций и не предусматривая частичного возмещения ущерба, нанесенного жертвам этнической сегрегации; роль oмбудсмена, если он говорит о «профиле цыганской преступности»; роль прокуратуры, если она годами не склонна замечать расистских побуждений даже в случае инцидентов, имеющих вполне очевидную антицыганскую направленность, и в бездействии наблюдает за распространением дискурса ненависти (возбуждения ненависти против определенной группы населения), a также за применением насилия к участникам демонстраций различных (например, сексуальных) меньшинств; роль Национального бюро расследований и полиции, если вдруг пропадают следы, позволяющие предположить наличие расистских мотивов преступлений, и если применяется двойной стандарт в отношении жертв этих преступлений?

Конституционный суд (КС) формирует ценностные ориентации граждан, защищая правовые нормы. Однако он сделал невозможной политику, основанную на рациональном общественном дискурсе и способную порвать с социальным популизмом, выступив в 1995 г. под надуманным предлогом против значительной части реформ «пакета Бокроша», названного по фамилии министра финансов, который ввел ряд рестрикционных мер, ставших необходимыми в результате кризиса, сопутствовавшего смене режима, а также признав в 2008 г. законной противоречившую прежним конституционным нормам инициативу референдума об упразднении платы за учебу и визит к врачу, который легитимировал и усилил нереальные ожидания избирателей и парализовал дееспособность правительства. Вследствие этих и других решений конституционные судьи тоже неизбежно несут ответственность за эрозию либеральных норм республики и падение правительства социалистов и либералов, пытавшегося осуществить непопулярные, но необходимые реформы.

Следовавшие одна за другой волны национального и социального популизма не только подняли на вершину власти автократическое правительство, отбросив при этом социалистов на периферию политической жизни, а либералов за ее пределы, но и погребли под собой всю систему институтов сдержек и противовесов.

2.7. Партия «Фидес» как политический суперхищник

Для падения третьей республики, конечно, нужен был и политический суперхищник, который способен подкрасться к раненой добыче и напасть на нее. Им стала партия «Фидес».

2.7.1. От малой семьи из университетской общаги к большой приемной семье в политике, от бунтаря-альтернативщика к Крестному отцу

Оппозиционные организации, участвовавшие в смене режима, выросли из неформальных объединений различной величины: либеральный Союз свободных демократов – из антикоммунистического диссидентского движения и связанных с ним тесными узами критически настроенных кругов интеллигенции, «народно-национальный» Венгерский демократический форум – из более рыхлой среды народных писателей, с опаской смотревших на допускавшую больший риск, конспиративную культуру демократической оппозиции, в то время как так называемые исторические партии (партия мелких хозяев, социал-демократы) сформировались из рыхлой массы акторов, группировавшихся вокруг брендов некоммунистических партий, существовавших до 1948 г. и ранее практически не связанных друг с другом.

Партия «Фидес»была создана на базе самого узкого и сплоченного микроколлектива общаги, круга друзей, социализировавшихся вместе, практически в одной комнате, на литературе демократической оппозиции и лекциях коммунистов-реформаторов. При основании организации весной 1988 г. она еще позиционировалась как противник Коммунистического союза молодежи, как либеральное, радикальное, альтернативное – по существу молодежное – движение.

Западническая политическая партия. Таковой ее считали ее члены уже во время парламентских выборов 1990 г., однако ее внутренняя формальная структура еще несла в себе этос общественного движения: партия еще не имела председателя, хотя вопрос лидерства во всевенгерском выборном партийном списке уже эксплицитно обострял проблему первенства.

Централизованная партия. Обуздание членов партии началось в начале 1990-х гг. Символизируемая социалистами ностальгия населения по стабильности и присутствие сильной либеральной партии сделала очевидным для выбранного в 1993 г. председателем «Фидес» Виктора Орбана, что его партия не сможет стать массовой в левоцентристском политическом пространстве. Видя эрозию первого после смены режима правого правительства, лидеры «Фидес» направили свою партию на правую половину политического поля и постепенно придали ей новый профиль. Прежде всего они расправились с представителями альтернативного либерального курса, выступавшими против поворота вправо, вытеснили их из руководящих органов, а затем и из самой партии. Одновременно с этим непростительным предательством стало рассматриваться нежелание считаться с новой реальностью стремление занять кресло председателя партии: именно поэтому временно оказался на политической свалке в середине 90-х гг. Тамаш Вакслер, первый и единственный с тех пор кандидат, бросивший вызов Виктору Орбану. Позже, покаявшись, он был прощен и вернулся уже не в роли политика, а как руководитель проекта перестройки Будапештской спортивной арены, а затем – расположенной перед зданием парламента площади Кошута. При отборе же кандидатов в депутаты на парламентских выборах 1994 г. нежелательные для руководства независимые личности отсеивались с помощью психологических тестов.