Анатомия Комплексов (Ч. 2) - [65]
— Прости, прости, — умоляли над ухом. Ворковская тряхнула головой, с трудом поднялась, глянула на девушку: ее лицо плавало в полумраке, испуганные, умоляющие глаза…Откуда ей быть сытой? Здесь доноров нет. А жить каждому хочется. Пусть это будет платой за их заботу. Малой платой. Алена и не такое переживала.
— Ничего, — прошептала примирительно, голоса не было, сел вмиг.
— Госпожа, помоги Шаванпрат, не бросай! — взмолилась Агия и сунула в руку ножны. Мэ-гоцо. Девушка озадаченно разглядывала узор маленьких ножен: что она с ними будет делать? И кивнула:
— Хорошо.
— Обещай..
— Обещаю! — глянула серьезно: не сомневайся. Грутонка лицом посветлела, и даже силы нашлись улыбнуться:
— Храни тебя Модраш.
Ворковская шагнула в ночь, крепко прижимая к груди мэ-гоцо и твердо уверенная, что он ей не пригодится.
ГЛАВА 17
Дэйкс удивленно вскинул бровь и чуть не выронил чашку: сегюр явился к столу в светло-кремовых брюках и прозрачном длинном халате, небрежно наброшенном на плечи. В белом халате с золотистой вязью тесьмы от висящего до пояса ворота до подола. А как же траур? Он счел его неуместным? Или…Брачная цепь по-прежнему висела на шее рядом с цепью мэ-гоцо.
Мужчина не сел за стол, прошествовал к креслу и, вытянув ноги на пуфик, кивнул слуге:
— Двойной фэй.
Подали. Дэйкс вздохнул, покрутил чашку, исподтишка поглядывая на сегюр. Тот был расслаблен, спокоен и ни грамма скорби или тревоги ни на лице, ни во взгляде. Странно.
— Траура не будет? — спросил троуви.
— У нас есть усопший? — выгнул бровь мужчина.
Дэйкс растерянно потрогал ворот своей белоснежной сорочки: что происходит?
— Алена…жива?
— В списках мертвых ее нет. Жива, — фыркнул сардонически, и по лицу пробежала судорога. Зол был сегюр на благоверную. Несдобровать кьяро. Грядет крупная семейная ссора насильственно-нравоучительного порядка.
Фу-у! Троуви облегченно вздохнул и тут же досадливо поморщился: зачем он тогда в белое вырядился? Наталье все рассказал? Та все утро воет, так что уши закладывает, домой просится, умоляет отпустить: Витенька, Витюша…А о Монтррионе ни слова! Женщины…
— Гоффит готов?
Дэйкс кивнул, не понимая, и на сегюр воззрился: это он о том приказе? Неужели найти надеется и на Землю отправить?
— Монтррой?
— В Колви. Точно. Наши засекли. И Гулгэст там. Силы собрали немалые.
— Прекрасно. Будет с кем развлечься. Завтракай и собирайся. Летим в Колви.
Идти оказалось трудней, чем она себе представляла. Ветер, темнота и острые камни. Ноги заплетались, Алена то и дело цеплялась за портупею Шаванпрат, чтоб не упасть. А тот шел, не сбавляя темп и не обращая внимания на ее тычки и рывки, даже не оборачивался.
Мысленно девушка раз сто попросила его остановиться, отдохнуть, на деле же не произнесла и слова, лишь губу изжевала от бессилия. Мужчина и так, по всему видать, к ней не благоволил, и кто его знает, скажи она что-нибудь, не кинет ли ее здесь? Это у них просто, по себе знала.
Часа через два мужчина, наконец, остановился, сел на валун и ей кивнул: отдыхай. Алена плюхнулась всем задом на плоский камень, блаженно вздохнув, достала и-ку и сунула в рот. Вторая пластина. Ничего, ничего..
Одно ее на ногах держало, заставляя идти, игнорируя слабость и желание послать все к черту и лечь прямо на камни. Не давало свалиться, разразиться капризной тирадой жалоб, не впасть в забытье — Рэй. Ее воображение рисовало его лицо: взгляд голубых глаз, пристально следящих за ней. В нем не было привычного равнодушия и холода, в них плескалась тревога, сочувствие и любовь. Брови чуть сдвинуты к переносице, губы кривятся, взывая, словно из последнего удерживая крик отчаянья: Иди, милая, иди. Я жду тебя…
И душа летела на этот зов, забывая отеле, не успевающим за ней: иду!
Алена горько усмехнулась: ерунда, всего лишь мечта. Очередная. Бредовая. Прислонилась к камням спиной и затылком и вдруг запела, вглядываясь в ночную тьму неба широко распахнутыми глазами:
"Одинокая птица, ты летаешь высоко
В антрацитовом небе безумных ночей
Повергая в смятенье бродяг и собак
красотой и размахом крылатых плечей.
У тебя нет птенцов. У тебя нет гнезда.
Тебя манит незримая миру звезда,
А в глазах у тебя не земная печаль.
Ты сильная птица, но мне тебя жаль
Одинокая птица, ты летаешь высоко.
И лишь безумец был способен так влюбиться
— за тобою вслед подняться,
за тобою вслед подняться,
чтобы вместе с тобою разбиться.
С тобою вместе…
С тобою вместе,
с тобою вместе…
Черный ангел печали, давай отдохнем,
Посидим на ветвях, помолчим в тишине.
Что на небе такого, что стоит того,
чтобы рухнуть на землю тебе или мне?
Одинокая птица, ты летаешь высоко.
И лишь безумец был способен так влюбиться
за тобою вслед подняться,
за тобою вслед подняться,
чтобы вместе с тобою разбиться.
С тобою вместе…
С тобою вместе,
с тобою вместе…"
Когда голос канно, чуть хрипловатый, но удивительно приятный, разорвал ночную тьму, Шаванпрат хотел ее прервать, но, прислушавшись, забыл об этом. Он не понимал слов, но чувствовал, как голос, проникая в самое сердце, трогает самые светлые забытые стороны души.
— Можешь перевести? — попросил он, когда девушка смолкла. Та перевела, спев тоже самое на флэтонском. Некоторые слова были не понятны, но сути не меняли.
"я не особо сопротивлялась, активно знакомилась с действительностью, в которой мне предстояло то ли жить, то ли влачить существование. Я стала подозревать, что от меня требуется стать одной из многих, ни лицом, ни мыслями, ни чем иным не выделяясь на общем фоне, но это меня выводило из себя.".
Незыблемые понятия чести, добра справедливости - кому они более понятны и присущи? Человеку, что считает себя венцом природы, единственно мыслящим и чувствующим существом и причисляет себя к клиру бесспорного носителя добра и просвещения, или тем, кто заранее очернен и обвинен им, причислен к низшим, злейшим существам. Где больше светлых идеалов: в царстве технического прогресса и разума или в обществе, живущем по законам природы? Способен ли человек понять и принять кого-то кроме себя?
Он с другой планеты, она с Земли. У них разные взгляды на жизнь, разные вкусы, знания и пристрастия. Столкновение двух представителей совершенной разных рас приводит к глобальным переменам не только в их жизни..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Если б Шарль Перро вздумал написать сказку о современном Принце и современной Золушке, то выглядело бы это, наверное, примерно так: жил был скучающий олигарх и невзрачная студентка, забитая догмами о идеалах и вечных ценностях…
В недалёком будущем на фоне глобальных мировых проблем человечество сумело объединиться ради выживания. Построенное на этом новое информационно свободное общество позволило, наконец, всерьёз заняться освоением космоса. Вскоре мы наткнулись на инопланетное сооружение, которое посчитали по началу сломанной машиной времени. Но это только одна функция. И я распробовала её, но и не только. Попала в далёкое будущее, чуть не была убита, но выжила. К сожалению, в этом будущем ждут одни потрясения. Люди стали повсеместно меняться телами.
Нет ничего удивительного в том, что события и явления, происходящие вокруг нас, мы воспринимаем такими, какими нам настоятельно рекомендовано видеть их определённым кругом условно уважаемых господ и дам. Но со стремительным изменением земного мира, наверное, в лучшую сторону подавляющему большинству даже заблуждающихся, некомпетентных людей планеты уже не удаётся воспринимать желаемое в качестве явного, действительного. Относительно скрытая реальность неотвратимо становится текущей и уже далеко не конструктивной, нежелательной.
Рассказ о жизни и мечтах космонавтов, находящихся на Международной космической станции и переживающих за свой дом, Родину и Планету.
Третья часть книги. ГГ ждут и враги и интриги. Он повзрослел, проблем добавилось, а вот соратников практически не осталось.
Болотистая Прорва отделяет селение, где живут мужчины от женского посёлка. Но раз в год мужчины, презирая опасность, бегут на другой берег.
После нескольких волн эпидемий, экономических кризисов, голодных бунтов, войн, развалов когда-то могучих государств уцелели самые стойкие – те, в чьей коллективной памяти ещё звучит скрежет разбитых танковых гусениц…
Приключения дочери флетонца и землянки, уже на Земле, куда она попала с Родины - Флэта, пойдя по стопам своей неуемной бунтарки матери. (Продолжение Анатомии комплексов)