Анастасия - [25]

— Анастасия, ну а при чём здесь растущие на участке растения?

— Ну как же при чём? Одновременно ребёнок познаёт мир растений как частичку механизма Вселенной, входит в контакт со своими планетами, с их помощью и помощью своих родителей быстро, очень быстро познаёт Истину, и интенсивно развивается и в области психологии, философии, естествознания ваших наук. Если такая игра будет проводиться и для примера будет использована какая-то рукотворная вещь искусственного мира, он запутается. Ему не будут помогать силы Природы, Космоса.

— Я уже говорил тебе, Анастасия: ребёнок в конце концов может стать агрономом. А в других областях с чего у него появятся знания?

Но Анастасия стала утверждать, что у человека, воспитанного таким образом, появятся способности к быстрым познаниям в любой области наших наук.

Летающая тарелка? Ничего особенного

Тогда я попросил её показать в качестве примера свои знания в области техники.

— Чего ты от меня хочешь — чтобы я рассказала, как работают всевозможные механизмы вашего мира?

— Ты скажи чего-нибудь такое, к чему самые великие наши учёные только-только прикасаются. Ну, скажем, сделай какое-нибудь великое научное открытие.

— Так я и так это всё время для тебя делаю.

— Не для меня надо, для учёного мира, чтобы они признали это открытием. Ты сделай открытие для доказательства в области техники, космических кораблей, атома, топлива для машин, раз ты говоришь, что всё это очень просто.

— Эти области по сравнению с тем, что я тебе пытаюсь пояснить, это же, как бы тебе сказать по-вашему, для сравнения, ну, каменный век, что ли.

— Вот и отлично. По-твоему, примитивно, зато понятно будет. Ты докажешь свою правоту и подтвердишь, что твой интеллект выше моего. Скажи, например, наши самолёты, космические корабли, как, по-твоему, совершенные механизмы?

— Нет. Они весьма примитивны, они являются подтверждением примитивности технократического пути развития.

Такой ответ насторожил меня, так как я понял — или она, действительно, знает неизмеримо больше, чем можно себе представить обычным сознанием, или её суждения — суждения сумасшедшей. Я продолжал допытываться:

— В чём же примитивизм наших ракет и самолётов?

Анастасия отвечала мне, выдержав небольшую паузу, как бы давая осознать сказанное ею.

— Движение всех ваших механизмов, абсолютно всех, основано на энергии взрыва. Не зная более совершенных, естественных источников, вы пользуетесь таким примитивным, громоздким с неимоверным упорством. И вас не останавливают даже пагубные последствия от их использования. Ваши самолёты и ракеты имеют просто смехотворную дальность полёта, они лишь чуточку приподнимаются над Землёй по масштабам Вселенной, а между тем этот способ уже почти достиг своего потолка, что ли. Но это же смешно! Взрывающееся или горящее вещество толкает какую-то громоздкую конструкцию, ту, что вы называете космическим кораблём. При этом большая часть этого корабля занята именно проблемами толкания.

— А какой может быть другой принцип передвижения в воздухе?

— Например, такой, как у летающей тарелки, — ответила Анастасия.

— Что!!! Ты знаешь о летающих тарелках и о принципах их передвижения?

— Конечно знаю. Он очень простой и рациональный.

У меня даже в горле пересохло, я стал торопить её:

— Рассказывай, Анастасия, быстро и понятно.

— Хорошо, только ты не волнуйся, а то при волнении воспринимать тебе будет труднее. Принцип передвижения летающей тарелки основан на энергии выработки вакуума.

— Как это? Ты понятнее.

— У тебя слабый словарный запас, а чтобы понятно тебе было, я только им должна пользоваться.

— Сейчас добавлю, — выпалил я, волнуясь, — банка, крышка, таблетка, воздух… — и стал быстро называть все слова, какие только на ум пришли в тот момент, и даже матом выругался.

Анастасия прервала…

— Не надо, я знаю все слова, которыми ты можешь выражаться, но есть ещё другие, и вообще другой способ передачи информации. С его помощью я могла бы объяснить тебе за минуту, а так часа два может потребоваться. Это много, мне хотелось бы рассказать тебе о другом, более значимом.

— Нет, Анастасия, рассказывай о тарелке, о принципе её передвижения, об энергоносителях. Пока не пойму, не буду слушать ничего другого.

— Хорошо, — продолжала она. — Взрыв — это когда твёрдое вещество быстро превращается под каким-то определённым воздействием в газообразное или в ходе какой-нибудь реакции два газообразных вещества переходят в более лёгкие. Это, конечно, тебе понятно.

— Да, — ответил я, — порох, если поджечь, превратится в дым, бензин в газ.

— Да, так примерно. Но если бы у тебя или у вас были более чистые помыслы и отсюда знания механизмов Природы, вы могли бы давно уже осознать, что если существует такое вещество, которое за одно мгновение может значительно расшириться — взорваться, переходя в другое состояние, то должен быть и обратный процесс. В Природе это живые микроорганизмы, которые превращают газообразные вещества в твёрдые. Вообще-то, все растения это делают, только с разной скоростью и степенью твёрдости и прочности создаваемого. Посмотри вокруг, ведь они пьют сок земли, дышат воздухом, а вырабатывают из этого твёрдое и прочное тело, скажем, древесину, или ещё прочнее и твёрже — скорлупу ореха или косточку, как у сливы. Невидимый глазом микроорганизм делает это с очень большой скоростью, питаясь как бы только воздухом. Вот эти микроорганизмы и являются двигателями летающей тарелки. Они похожи на микро клеточку мозга. Только функционально узконаправлены. У них одна функция — движение. Но выполняют они её в совершенстве и могут разогнать аппарат до одной девятнадцатой скорости мысли среднестатистического сегодняшнего человека Земли. Они находятся с внутренней стороны верхней поверхности летающей тарелки и помещены между двойными стенками её. Расстояние между стенками, примерно, сантиметра три. Верхняя и нижняя поверхность внешних стенок пористая, с микро дырочками. Через эти дырочки микроорганизмы всасывают воздух, создавая при этом перед тарелкой вакуум. Струйки воздуха начинают затвердевать ещё до соприкосновения с тарелкой, а пройдя через эти микроорганизмы, вообще превращаются в шарики. Потом эти шарики увеличиваются, примерно до 0,5 сантиметра в диаметре, размягчаясь, и скатываются между стенок в нижнюю часть тарелки, и снова распадаются на газообразное. Их можно есть, если успеть это сделать до их распада.