Анабиоз - [8]
Я вспомнил разговор, состоявшийся с Сергеем когда-то, и ответил:
– Пока есть хотя бы один миллионный шанс выкарабкаться, надо карабкаться. А если его нет, карабкаться все равно нужно, – я пожал плечами. – Сергей очень умный пацан. Отличник, парень с красным дипломом и большим будущим. Далеко пойдет, как говорят мои родители, родня и соседи. А я гопник. Но в институте кое-чему не учат. Барахтаться до конца и даже дольше, когда вообще все вокруг против тебя. Все эти годы Сергей смотрел на меня. И он знает, что это работает.
С этими мыслями утром я отправился в местное отделение полиции. В нашем околотке меня знали многие. В первую очередь, ППСники и опера. Следователи и дознаватели тоже узнавали в лицо. Я был рад, что с отделом по розыску пропавших сталкиваться не приходилось.
Но радость была недолгой. Потому что в кабинете номер 14 на втором этаже ОВД, куда я, постучав, заглянул, я обнаружил знакомую физиономию. Опер по фамилии Дулкин – невысокий, жилистый, с усами и хитрым взглядом – удивленно посмотрел на меня.
– Вот те раз.
– И вам не хворать. Я отдел по розыску пропавших ищу. Мне сказали…
– …И правильно сказали, – осклабился Дулкин. – Меня сюда перевели. Надоело за всякой шпаной вроде тебя, Рогов, бегать.
– И вот кстати о Роговых. Мои родители принесли заявление о пропаже. Сергей Владимирович Рогов, 23 года. Пропал.
Дулкин нахмурился.
– А я смотрю, у стариков рож… лица знакомые. Твои, что ли? – Дулкин задумчиво покрутил усы. – Брат, значит. Такой же бестолковый, как ты?
– Нет, он хороший парень.
– По чьим понятиям?
– По общечеловеческим. Приводов нет, задержаний нет, в обезьяннике ни разу не ночевал. Можете проверить.
– То есть, в семье не без урода, но урод не он? – развеселился Дулкин.
Я видел, что он провоцировал меня. Зачем, непонятно. Не без труда удалось вспомнить его имя-отчество.
– Валерий Николаевич, мой брат за 23 года ни разу даже на ночь нигде не загуливал. Он правильный парень. У него есть девушка, они живут вместе, пожениться хотели.
– Так, может, испугался? Знаешь, ляпнул про свадьбу, а потом думает: «Твою мать, что я наделал! Теперь скандалы попрут, дети, пеленки, крики, вопли… Нафиг оно мне все!». А? Такое сплошь и рядом бывает.
– Например?
Дулкин хотел привести пример, но ничего подходящего не смог вспомнить, и потому рассердился.
– А ты, Рогов, не умничай. Понял?
– Валерий Николаевич, давайте серьезно, – гнул я свою линию. – Что вы делаете, чтобы найти моего брата?
Опер вздохнул. Порылся в ящике стола, нашел заявление родителей. Прищурился и принялся бубнить, пробегая глазами по тексту:
– Алексей Владимирович, тысяча девятьсот… Так… Вечером… На поезде «Москва-Оренбург»… Что он там забыл?
– Командировка. Там не написано?
– Не умничай, говорю. – Дулкин отложил заявление. Побарабанил пальцами по столу. – Так и не вернулся, значит? И труба молчит? Понятно… Ну что, отправлю я ориентировки. Во все города следования поезда. В местные ЛОВД. Если они что-нибудь ответят, я дам знать, – опер покосился на заявление. – Телефон твои родители оставили? Ага, оставили. В общем, я им позвоню, когда информация будет.
Я кивнул.
– А разве заявление не в сейфе должно лежать?
– Что?
– Если вы пустили заявление в ход, оно должно лежать в папке с оперативно-розыскным делом. В сейфе. Не в столе.
Дулкин набычился.
– Слышь, шпана. Ты меня учить работать будешь?
– Я не хочу никого учить. Я просто хочу, чтобы вы нашли моего брата.
Дулкин прищурился на меня недобрым взглядом.
– Так, Рогов. Я тут подумал… А может, это ты с братцем не поделил чего-то? Бытовуха, так сказать. У нас 80 процентов всех убийств бытовые. Сын на отца, мать на сына, брат на брата… Чего с братом не поделил, говорю?
– Я из СИЗО два дня назад вышел.
– Ха, удивил. А может… А может, ты корешей своих подговорил? Специально, чтоб на тебя никто не подумал? Что, бабу не поделили? Или за наследство уже? Родители живы еще, а вы уже делите?
Явара была у меня с собой. Она всегда была в заднем правом кармане джинсов. На секунду я представил, как рука привычно ныряет в карман. Ладонь обхватывает увесистую палочку, почти полностью утопающую внутри – наружи лишь тупой конец пластикового «брелока». Удар сверху вниз, и хруст ломаемой ключицы заглушается воплем дуреющего от боли Дулкина…
– Вы можете относиться ко мне как угодно, мне плевать, – сказал я. – Можете думать что угодно. Говорить что угодно. Но раз вас посадили искать пропавших, займитесь делом. Пожалуйста.
5
Дом был новым. На Северо-Западе Москвы, то есть на другом конце города, поэтому добираться пришлось на метро. Красная высотка с подземной парковкой, супермаркетами, бутиками и кафешками на первом нежилом этаже. Несмотря на наличие собственной парковки под землей, двор дома, как и везде в Москве, был утыкан автомобилями.
Я долго не решался позвонить. Но все-таки набрал на домофоне номер квартиры, который мне сообщили родители, и ткнул кнопку вызова. А потом услышал ее голос.
– Кто там?
– Женя, это Алексей. Рогов.
Она молчала. Пищания, свидетельствовавшего, что трубку положили, не было, но вдруг у них тут какая-то новая модель домофона?
– Женя? Ты здесь?
Ничейная земля, или Яма. Огромный массив частных жилых домов, узкие петляющие улочки, которых нет на карте, и мрачное население, не имеющее прописки. Сюда с наступлением темноты боится заезжать даже полиция… Именно здесь родилась Катя Мазурова, следователь СК. Когда-то в Яме появился серийный убийца. В числе его жертв оказалась и старшая сестра Кати. Тогда Мазуровы сбежали из Ямы, чтобы никогда больше не вспоминать о пережитом кошмаре. Но сейчас, спустя 18 лет, Зло вернулось.
Трасса М-4 «Дон» в Подмосковье. 110 км асфальта. Огромные лабиринты подмосковных автострад. Бетонные джунгли. И в каждых джунглях найдется свой хищник… Банда убийц вершит ночной террор. Автоманьяки с трассы «Дон» оставляют после себя лишь трупы. Страх нависает над Москвой. Полиция, ФСБ, стритрейсеры – банду ищут всем миром. Но остановить злодеев может только один человек. Он не боится смерти. Потому что он уже мертв.
Пробираясь в квартиру женщин, маньяк душит их и топит в ванне. После череды жестоких убийств под подозрение попадает… капитан полиции Филин. Ведь известно, что всех убитых женщин связывало лишь одно — каждая из них встречалась с опером. Загвоздка лишь в том, что сыщик никого не убивал. Зачем загадочному садисту подставлять Филина? Чтобы спасти себя от тюрьмы и преследования собственных коллег, опер обязан разобраться в этом. Опасная игра началась…
«Проклятая группа» — проштрафившиеся опера-неудачники. Когда-то начальство отправило их в подвал УВД, как на свалку, в надежде, что сыщики сами когда-нибудь уйдут из полиции. «Проклятая группа» — это настоящая профессиональная смерть для оперативника. Но однажды в городе произошло громкое похищение жены влиятельного адвоката. Лучшие силы полиции попадают впросак, пытаясь поймать преступников. И тогда «проклятая группа» получает долгожданный шанс…
Пытаясь выручить своего информатора, оперативник «убойного» отдела Максим Силин оказывается в эпицентре расследования громкого заказного убийства. В ходе следствия сыщик сталкивается с самым серьезным противником в своей жизни – с таинственным киллером, который устраняет каждого на своем пути и который не боится бросить вызов никому. Даже полиции.
Из колонии сбежал особо опасный преступник по кличке Жила. Бывший спецназовец мечтает поквитаться с теми, кто отправил его за решетку, и раздобыть денег, чтобы скрыться из страны. Злодей не остановится ни перед чем, и тихий город содрогается от череды жестоких убийств и дерзких вооруженных нападений. Заслон банде во главе с неуловимым Жилой могут поставить только сотрудники «разбойного» отдела УВД. Тем более, у одного из них, капитана полиции Дениса Аксенова, свои счеты с преступником…
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Ароматы – не просто пахучие молекулы вокруг вас, они живые и могут поведать истории, главное внимательно слушать. А я еще быстро записывала, и получилась эта книга. В ней истории, рассказанные для моего носа. Скорее всего, они не будут похожи на истории, звучащие для вас, у вас будут свои, потому что у вас другой нос, другое сердце и другая душа. Но ароматы старались, и я очень хочу поделиться с вами этими историями.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.