Анабиоз - [10]
А через неделю я увидел ее с братом.
– Давай не будем разбирать меня на цитаты, особенно, если я этого не говорил, хорошо? – очень терпеливо попросил я. – Жень, Сергей говорил о каких-то неприятностях. Может, дело и не в этом, но лично я не хочу ничего сбрасывать со счетов.
Она взяла себя в руки. Личная неприязнь на самом деле только мешала.
– Мне он не о чем не говорил, я бы запомнила. Когда Сергей пропал, я ведь все его вещи просмотрела. Все до единой. Все перевернула. Думала, вдруг найду что-нибудь. Но все в порядке, ничего подозрительного или странного.
– За неделю-полторы до его отъезда – было что-нибудь?
– Почему именно тогда?
– Он ко мне приходил, помнишь?
– Ну да. – Женя задумалась. И вдруг озадаченно сдвинула брови. – Погоди-ка. Я день не помню… Точно!
– Что?
– Как раз примерно за неделю, или чуть больше, до этой долбанной командировки Сергея на работу вызвали. Срочно. Поздно вечером это было. Он взял трубку, на кухню ушел, говорил с кем-то. Вернулся как будто расстроенный. Говорит, на работе у него косяк небольшой с бумагами, а документы нужны срочно. Нужно ехать прямо сейчас. А время – часов одиннадцать было. Ночь почти.
Это было уже кое-что. Я был рад, что зашел.
Перед тем, как уходить, я вдруг вспомнил еще кое-что.
– Женя, машина Сергея.
– Чего?
– Отец отдал ему свою машину. «Киа». Он же так на ней и ездил все это время? Мы с ним как-то о машинах в последние полгода мало разговаривали.
– Ну да, на ней. На работу, с работы. К родителям. А что?
– Где она?
– А где она может быть, – удивилась Женя. – Внизу, на парковке. На месте, которое за этой квартирой закреплено.
– Ключи от машины у тебя?
Она нахмурилась.
– Если ты собрался взять машину, пока Сергея нет, и возить на ней своих…
Это было уже слишком.
– Я итак могу ее взять! – пришлось чуть повысить голос. – Если захочу. Это машина наших родителей. Но сейчас я хочу просто ее осмотреть. Ты, когда вещи Сергея проверяла, в машину заглядывала?
Женя соображала туго, но, когда до нее доходило, действовала быстро. Она сверкнула глазами, кивнула и побежала за ключами.
На лифте мы спустились на парковку. Там было светло, просторно и сухо. Машина отца, которой последний год по доверенности управлял Сергей, находилась под табличкой с номером парковочного места – он дублировал номер квартиры. Я взял у Жени ключи, нажал кнопку. Пискнув, сигнализация отключилась. Я открыл водительскую дверцу и усевшись за руль, принялся за дело. Я чувствовал себя настоящим сыщиком. Знаете, как в кино. Заглянул под козырьки над водительским и пассажирским сиденьем. Обследовал все содержимое бардачка. Изучил, что у Сергея хранилось в кармашке водительской дверцы.
Все это время Женя говорила. Скорее всего, чтобы звуком собственного голоса заткнуть панику. А вдруг я найду что-нибудь ужасное?
– Поезд в начале шестого вечера уехал. В пути он чуть больше суток. Где-то 25 часов с небольшим. Сутки в общем. Так что на следующий день в восемь вечера Сергей должен был быть в Оренбурге…
– В восемь вечера? У тебя все в порядке с математикой?
– А у тебя все в порядке с географией? – Женя даже обрадовалась, что появился повод сорваться на мне. Хотя бы за гуманитарные науки. – Сутки в пути плюс два часа разница во времени. Там другой часовой пояс. Широка страна моя родная, знаешь ли…
Пока она заполняла голосом пустоту, я думал, куда заглянуть еще. Необследованным оставались заднее сиденье и багажник. Но перед тем, как выбраться из салона, я решил заглянуть и в кармашек передней пассажирской двери. Пара пакетов, тряпка для протирки лобового стекла. Отец всегда держал ее здесь, и Сергей пошел по его стопам. Больше ничего.
Чтобы добраться до кармашка, пришлось почти лечь на пассажирское кресло. И в таком положении я увидел черную кляксу, от которой отразился падающий в окно свет фонарей на парковке.
– Это еще что?
– Что? – запаниковала Женя. – Что ты там нашел?
Я включил свет в салоне, щелкнув кнопкой над зеркалом заднего вида. И снова склонился вниз. Осторожно поднял коврик под пассажирским сиденьем и, почти ткнувшись в него носом, убедился, что моя догадка верна.
Стало не по себе.
– Что? Твою мать, чего молчишь? – бесновалась Женя. – Что там?
Я никогда в своей жизни не принимал участие в боевых действиях. Никогда не оперировал. Я просто прожил всю жизнь в не самом хорошем районе столицы. И за свои четверть века насмотрелся достаточно, чтобы отозваться:
– Это кровь, Женя. На коврике кровь.
Круг шестой
1
Дулкин поднял глаза с коврика, посмотрел на меня. Снова на коврик. И опять на меня.
– И что это, мать твою?
– Коврик из машины моего брата. На нем кровь.
– Рогов, ты сдурел?
– Мы уже говорим обо мне?
С вечера я сразу позвонил на рабочий – у меня имелся только он – телефон Дулкина. Но трубку в отделе розыска пропавших, состоявшем из только одного сотрудника, так и не взяли. Поэтому я рванул в полицию с утра. С ковриком из салона нашей «Киа», свернутым в рулон и надежно упакованным в чистый полиэтиленовый пакет.
– Рогов, – вздохнул Дулкин. Он похлопал себя по карманам, очевидно, в поиске сигарет. – Рогов, это пятно, которому черт знает сколько времени. Это может быть что угодно. Грязь, кофе пролитый, или… – его фантазия исчерпалась: – …Или грязь. С какого хрена ты взял, что это кровь? Специалистом вдруг стал?
Ничейная земля, или Яма. Огромный массив частных жилых домов, узкие петляющие улочки, которых нет на карте, и мрачное население, не имеющее прописки. Сюда с наступлением темноты боится заезжать даже полиция… Именно здесь родилась Катя Мазурова, следователь СК. Когда-то в Яме появился серийный убийца. В числе его жертв оказалась и старшая сестра Кати. Тогда Мазуровы сбежали из Ямы, чтобы никогда больше не вспоминать о пережитом кошмаре. Но сейчас, спустя 18 лет, Зло вернулось.
Трасса М-4 «Дон» в Подмосковье. 110 км асфальта. Огромные лабиринты подмосковных автострад. Бетонные джунгли. И в каждых джунглях найдется свой хищник… Банда убийц вершит ночной террор. Автоманьяки с трассы «Дон» оставляют после себя лишь трупы. Страх нависает над Москвой. Полиция, ФСБ, стритрейсеры – банду ищут всем миром. Но остановить злодеев может только один человек. Он не боится смерти. Потому что он уже мертв.
Пробираясь в квартиру женщин, маньяк душит их и топит в ванне. После череды жестоких убийств под подозрение попадает… капитан полиции Филин. Ведь известно, что всех убитых женщин связывало лишь одно — каждая из них встречалась с опером. Загвоздка лишь в том, что сыщик никого не убивал. Зачем загадочному садисту подставлять Филина? Чтобы спасти себя от тюрьмы и преследования собственных коллег, опер обязан разобраться в этом. Опасная игра началась…
«Проклятая группа» — проштрафившиеся опера-неудачники. Когда-то начальство отправило их в подвал УВД, как на свалку, в надежде, что сыщики сами когда-нибудь уйдут из полиции. «Проклятая группа» — это настоящая профессиональная смерть для оперативника. Но однажды в городе произошло громкое похищение жены влиятельного адвоката. Лучшие силы полиции попадают впросак, пытаясь поймать преступников. И тогда «проклятая группа» получает долгожданный шанс…
Пытаясь выручить своего информатора, оперативник «убойного» отдела Максим Силин оказывается в эпицентре расследования громкого заказного убийства. В ходе следствия сыщик сталкивается с самым серьезным противником в своей жизни – с таинственным киллером, который устраняет каждого на своем пути и который не боится бросить вызов никому. Даже полиции.
Взрыв, унесший жизни нескольких полицейских, открывает череду жестоких убийств в сердце Москвы. Неожиданно для себя в гуще этой истории оказываются двое сыщиков из отдела по борьбе с карманными кражами столичного метрополитена. Только теперь вместо любителей шарить по чужим карманам им придется столкнуться с самым настоящим террористическим заговором.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.
Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.
Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.