Анабасис во времени - [76]

Пусть горит.

И Фифайфофам вместе с ней.

Гомункул дергался, брыкался, пока не расплавились конечности. Но вот огонь охватил зловещую физиономию, и вопли стихли. По поляне разнесся запах горелого мяса.

Рука продолжала плавиться — вскоре от нее остались только стальные фаланги, запястье и сплетение проводков.

Гарри вытащил обгорелое, переломанное тельце из костра и брезгливо швырнул на землю. Кэтлин рыдала в голос, не глядя на Вествуда.

— Кэти, у меня протез, — успокаивал он. — Настоящую руку давно откусила людоедка.

Рыдания не прекратились. Наверное, дело в Фифайфо-фаме. Маленькие девочки очень трепетно относятся к игрушкам, а Кэтлин, как ни крути, еще ребенок.

Наконец она успокоилась, вытерла слезы.

— Отвези меня домой, Гарри. Выдвигаемся прямо сейчас. Не хочу спать в лесу. Вообще, ненавижу это место!

Вествуд полностью разделял ее чувства. Они свернули лагерь и, взвалив рюкзаки на плечи, тронулись в путь.

У матери Кэтлин тоже оказались рыжевато-золотистые волосы, точь-в-точь как у дочки — или правильнее сказать, волосы у дочки были точь-в-точь как у матери. Высокая, стройная, женщина выглядела весьма привлекательно, только голубые глаза смотрели настороженно, с недоверием.

При виде Кэтлин она заплакала, прижала ее к груди. Если Гарри и терзался сомнениями, то после этой сцены они развеялись, как листья на осеннем ветру.

В Галактическом управлении получили его рапорт: никакого великана не было. Гарри сдержал данное Кэти обещание и не рассказал о золоте. Да и глупо требовать награду за десятидюймового гомункула. Обидно только, что на Божью Благодать пришлось смотаться впустую.

Гарри помог донести рюкзак Кэтлин до машины, велел матери открыть багажник и сунул ношу туда.

Задние рессоры просели.

Кэти клялась и божилась, что вчера по телефону ни словом не обмолвилась маме про золото — все-таки, контрабанда. Зато поведала о добром самаритянине, который вызвался подбросить ее до дома. Гарри ожидал услышать «огромное спасибо», но не дождался. Более того, мать девочки выразительно косилась на забинтованную культю и молчала.

Похоже, Кэти проболталась об английских корнях.

Женщина села за руль, и Гарри захлопнул багажник. У пассажирской дверцы Кэтлин замешкалась. Неразговорчивая в полете, за весь день до приезда матери она не проронила ни слова. Полуденный ветер трепал юбку поношенного белого платья, шевелил локоны цвета осенней листвы.

— Гарри! — окликнула она.

Он поспешил обратно, предвкушая прощальную речь.

— Наверное… наверное, я должна поблагодарить тебя. Спасибо.

Вествуд мысленно согласился, а вслух сказал:

— Всегда пожалуйста.

Она распахнула дверцу, но в последний момент остановилась.

— Знаешь, о чем я мечтаю? Стать на восемь лет старше и чтобы ты подарил мне двадцать одну корову.

Он не сразу обрел дар речи.

— Будь ты на восемь лет старше, я бы подарил тебе коров — если только ты согласишься их принять.

— Еще как соглашусь, Гарри! Еще как!

В гиацинтовых глазах блеснули две жемчужные слезинки и сбежали по щекам. Кэти встала на цыпочки, обняла его за шею и крепко поцеловала. Потом уселась рядом с матерью, и автомобиль рванул с места.

Прошло немало времени, прежде чем Гарри полез в холодильник за пивом и обнаружил на полке два мешочка золота.

ПИТЕКАНТРОП АСТРАЛИС

Окружающий лес редел. Уже виднелся изрытый пещерами утес и яркое пламя костров у подножия. Впереди белой скатертью первого снега расстилалась поляна; сухая листва, что лежала еще вчера, когда Первопроходец начал путь к звездам, исчезла под пушистым покровом. Дома встречала зима.

Наконец лес остался позади, и Первопроходец ступил на поляну. Израненные ноги запятнали девственную белизну покрова, кровавый след тянулся от самой чащи. Но он не обратил внимания. Он забыл, что у него есть руки и ноги. Забыл обо всем, кроме звезд — звезд, к которым так стремился вопреки неодобрению Хозяина Горы; звезд, чей свет касался кончиков пальцев, когда Первопроходец пытался дотянуться до них; звезд, что обманывали мнимой близостью и смеялись над его доверчивостью.

Но теперь он познал их — познал не самую суть, но хотя бы развеял мифы. Вопреки сказаниям Древних, звезды — не огоньки, развешанные Хозяином Горы, чтобы осветить дорогу Матери-владычице Луне. Нет, они таили в себе нечто большее. Да и мир оказался совсем не таким, каким привык считать его Первопроходец. Он не ограничивался поросшей лесом долиной, где обитало Племя, и не заканчивался у подножия горы, а простирался дальше — намного дальше, возможно до бесконечности.

С утеса дул слабый, но промозглый, ледяной ветер. В нос ударил запах костров и аромат жареного мяса. Первопроходец не ел со вчерашнего дня, но не испытывал голода в обычном смысле слова. У него сводило живот — сводило от желания поделиться великим открытием.

Сперва он поведает обо всем Советнику, так гласит закон. А тот расскажет остальным. Может, созовет собрание и объявит грандиозную весть, отдав должное героизму и отваге Первопроходца. Конечно, он поступил вопреки заветам Хозяина Горы, проявил неслыханную дерзость. Однако Советник, известный широтой своих взглядов, едва ли укорит Первопроходца за отступничество. Разве не он внушал, что каждый в Племени должен стремиться познать окружающий мир, ибо чем больше знаешь, тем дольше живешь?