Амулет Святовита. Вторая часть - [9]

Но на Пеколса уже зашикали и Лиго, и Мартин.

А Мамай примирительно сказал:

- Прости его, старина - не со зла он околесицу несёт эту. Переживает ведь за своего хозяина. Душой болеет...

- Уж больно дерзок он на язык, как я погляжу, - буркнул Бирюк. - Проучить бы малость не помешало.

И, отвернувшись, стал раздувать огонь в очаге.

А когда пламя снова вспыхнуло и стало весело лизать своими жаркими языками охапку брошенного хвороста, Бирюк повернулся к Мамаю:

- Ладно, побалагурили - пора и за дело браться. Так чего припожаловали, судари мои? За какой такой надобностью лесного отшельника потревожили?

И лесной старик пристально уставился на чародея.

- Да дело-то у меня к тебе непростое, Бирюк, - сказал, вынув трубку, чародей. - Мне Медейну повидать надо, хозяйку Заячьего леса. А ведь дорогу к ней далеко не каждый и знает - не всех к себе пускает лесная провидица.

И подмигнул старику.

Но тот только ахнул.

- Медейну, говоришь, повидать надо? - покачал головой Бирюк. - Не простое ведь это дело, братец мой любезный. Ой, какое непростое!

- Да уж не за простотой я к тебе и шел, Бирюк, - отозвался чародей. - Ну, так что, поможешь? Или я сам буду путь к ней искать?

- Мёж трёх сосен-то? - замахал руками старик. - Лучше не смеши меня, Мамай!

И закашлялся от смеха.

Но чародей сердито сверкнул на него глазами.

- Гляжу я, Бирюк, ты в лесу своем и вовсе от рук отбился! - грозно сказал южный витязь. - Ни к тебе с просьбами не достучишься, ни от тебя помощи не дождешься! Думаешь отсидеться в своей пуще, пока черная волна не схлынет? Так ведь и тебя, ежели что, мрак поглотит - никуда ты от него не скроешься! Не раньше, так позже - помяни мои слова!

И Мамай сердито стал дымить трубкой.

- Ах, вот как! Помощи, значит, не дождешься? - всплеснул руками, возмутившись, старик. - А кто этих твоих колобродов с юга здесь у себя постоянно привечает? Не я ли? Недавно вон трое, почитай, неделю здесь отлеживались, в карты весь день-деньской дулись. Да ушли, слава богам, в Земьгород этот, народ баламутить да к вам в Дикое Поле подбивать - в самосбройцы вольные!

- Да ежели б не запороги, Бирюк, уже б людоловы своими ордами дикими вырезали бы всё вплоть до Лесистых гор - а то и сюда бы припожаловали! - рявкнул Мамай. - Не было бы здесь давно уж этого Княжества Великого, если бы не Сечь на юге! Подпёрли бы с двух сторон Сигурдовы рати да Гримуаровы полки эти земли - надолго ли, думаешь, силёнок бы хватило у местного люду? Щёлкнула бы, как орех, земля Неманская - и сгинула бы навсегда, как некогда Русколань. А ведь та держава не чета этой была - упиралась она в целых два моря, и сама, как океан, широко расстилалась! И где она теперь, Бирюк? Не уберегли! А эти два волка ненасытных, Сигурд да Гримуар, сцепились бы здесь, в пущах Великолесья - и места бы живого здесь не оставили! И всё из-за него, из-за драконова наследья, будь оно проклято в веках!

И чародей в сердцах махнул рукой.

- Уже... - буркнул старик.

- Что? - не расслышал Мамай.

- Уже, говорю, его прокляли, - глухо сказал Бирюк. - Причем давно и до нас...

Чародей быстро глянул на старика и засопел, молча грызя чубук.

Земники сидели, будто мыши, боясь проронить хоть слово. Отзвуки далеких, но грозных событий вдруг нахлынули на них неотвратимой огромной волной - и в сумраке лесной горницы перед их глазами вдруг пронеслись орды диких пришельцев, выжигая огнем древние страны и лязгая железом лат и мечей. Или это только им показалось? И не было вовсе конского ржания и криков боли? А был всего лишь свист сырых поленищ в очаге да треск сучьев?

- Ну и надымил ты здесь, Мамай, своим куревом, - заворчал старик и искоса посмотрел на чародея.

- Прости, Бирюк, - сказал Мамай, помогая разогнать клубы плотного дыма. - Наговорил я тут тебе в сердцах лишнего. Поверь, не со зла - просто времена больно тяжкие настали.

- А когда они были легкими, эти времена? - ответил ему горбун и, лукаво подмигнув, поскреб себе взъерошенную бороду.

- Так уж и быть, Мамай, - повременив, сказал старик. - Подмогну я тебе найти дорогу в Заячий лес к Медейне. Хоть и не любит она, когда ее смертные беспокоят по чем зря - ну, да тут, как я погляжу, случай особый. Раз в столетье позволяет она удачливым да настойчивым странникам попасть в ее владения - и открывает ворота к своему источнику ровно на одни сутки. Узнать бы только, где на этот раз находится вход?

И старик почесал лохматую голову. А затем, обернувшись к земникам, улыбнулся и сказал:

- Ну что, птахи лесные, испужались поди наших рассказов? Совсем застращали мы вас, как я погляжу. А давайте-ка лучше еще хмелю медового выпьем - да развеем тоску-кручинушку!

И Бирюк, вскочив, спросил:

- Ну? Кто тут из вас самый боевой да расторопный? Кто подможет старику?

И в упор посмотрел на Мартина.

Тот, почему-то покраснев и чувствуя себя неловко, заерзал на стуле.

- Я смотрю, ты вроде только с виду хват - а в деле ероха-воха! - покрутил головой старик. - Ладно уж, сиди - мне вот этот сударь разлюбезный поможет, не так ли?

И Бирюк посмотрел на Лиго. И тот, к своему удивлению, соскочил на пол и кинулся помогать старику.