Амон-Ра - [40]

На лице его отразились боль и сострадание, глаза наполнились слезами.

Баночку с мазью он крепко держал в руке.

Иорам осторожно приближается к отцу.

Сердце его шепчет:

"Отец, я твой сын, твой Иорам.

Ты мне отец и я люблю тебя такого, какой ты есть.

Я твой сын. Так прими меня такого, какой я есть.

Не бойся, отец, я стою на пути добра, а добро не связано с сатаной.

Я целитель, отец.

Дай мне исцелить тебя.

Потом я сам дам тебе большую палку, и, раз так хочешь, разбей мне голову.

Отец, сегодня народ оплакивал Мару, она закрыла сына, и твоя палка убила ее.

Но Амон-Pa, сын ее, не озлоблен против тебя.

Дай мне помочь тебе, отец, я не хочу, чтобы ты на всю жизнь остался калекой.

Покажи твою спину.

Я смажу твою спину целебной мазью.

И ты через три дня встанешь, отец.

Я люблю тебя, отец".

Илья и Саломея сидели перед Иорамом и с тревогой следили за мученическим выражением его лица.

— Что с ним? Может быть, ему стало плохо? — шепнула девочка Амон-Pa. Но он не ответил ей, потому что в это время Амон-Pa тоже был там, где и Иорам, и посылал его отцу огонь своего сердца.

Оставшиеся на площади люди окружили детей. Кто с насмешкой, кто с любопытством смотрели на мальчика, сидевшего на камне, вся сущность которого находилась вдали от площади, там, где в полутемной комнате на низкой тахте лежал отец и стонал от нестерпимых болей.

— Женщина, — позвал он жену, — иди сюда! Женщина приблизилась к больному.

— Что тебе, муж?

— Помоги лечь на бок…

Женщина помогла, и муж со стоном сменил положение. Иорам в это время мысленно поднял рубашку отца и по всей ею спине наложил мазь, смешанную с огнем сердца.

— Женщина, что это со мной происходит?

— А что такое? — удивилась жена.

— Как будто по всей спине мурашки бегают, а все тело наполняется приятным теплом. Это ты творишь со мной такие чудеса, или так бывает перед смертью?

— Мерещится тебе все! Я не дотрагивалась до твоей спины. И не бойся, не умрешь пока! — ответила жена и продолжила с гневом, — Эх, ты, безбожник! Что тебе надо было от сына или от других? Бедную женщину, которая спасла сына от твоего безжалостного удара, сегодня хоронили. Не даст тебе покоя в жизни этот грех…

Иорам продолжал втирать мазь.

Муж почувствовал, что ужасная боль отступает и затихает.

— Да, я не умираю, — проговорил отец Иорама, — Бог меня спасает, уходит боль!

— Таким, как ты, Бог не помогает, — ответила жена, — ты крепкий орешек, вот и все.

— Опять вправляешь мне мозги? — гневно закричал муж. Он хотел сказать еще что-то злобное, но вдруг увидел перед собой образ Иорама и услышал его голос: "Вот смажу твою спину целебной мазью, и ты через три дня встанешь, отец!" И после этих слов будто огонь охватил всю спину, и отец Иорама почувствовал сильное жжение.

— Женщина, Иорам здесь? — в недоумении воскликнул он.

— Что ты несешь, муж, у тебя и вправду видения! — печально ответила жена. — Ты же запретил мне впускать его даже во двор, сатаной его обзываешь. Какая это мать, которая сына из дома выгоняет, и какой это отец, который гоняется за сыном, чтобы убить его? Кто же мы теперь после всего этого? — маме Иорама хотелось плакать, но она боялась разгневать мужа, уже готового взорваться.

— Значит, Иорама сейчас здесь нет?! — с недоверием спросил муж, перед глазами которого все время стоял образ сына.

— Ты опять о своем… Сказала же тебе, нет здесь Иорама! Где ты его видишь, несчастный!

— Замолчи сейчас же! — зарычал муж. — Знаю я, где его вижу! Вот тут вижу, перед своими глазами! Ты что, слепая?

— Разрази тебя гром!

— Эх, если бы я мог сейчас встать, то показал бы тебе, на чьей голове разразился бы гром! Надеюсь, наступит этот день… — и опять озадаченно спросил, — скажи мне правду, это ты меня чем-то по спине мажешь?

— Ничем я не мажу тебя, нет у меня никакой мази! Ты же сам запретил мне трогать твою спину!

— Тогда не пойму, что все это значит! — произнес муж так, как будто извинялся перед женой. — Слушай, женщина, — сказал он после некоторого раздумья, — если через три дня я исцелюсь и встану на ноги, найди Иорама и приведи ко мне!

"Как бы не так, — подумала жена, — через три дня, может быть, ты ноги протянешь. Какое чудо поможет тебе встать на ноги? С ним что-то странное происходит. Надо опять пойти к гадалке за советом!" А вслух сказала:

— Зачем его к тебе приводить? Чтобы ты опять разбил ему голову?

— Ты его приведи, а я уж знаю, что с ним сделаю! — проговорил муж с такой странной интонацией раскаяния, что жена подумала: наверное, чувствует приближение смерти и хочет просить у сына прощения…

Амон-Pa открыл глаза и помог Иораму придти в себя.

— Хватит. Через три дня твой отец встанет на ноги. Иорам почувствовал сильные боли в спине, в позвоночнике. Он привстал, но чуть было не упал, хорошо, что его поддержали Саломея и Илья.

— Что с тобой, Иорам? — заволновалась Саломея, — Амон-Pa, помоги ему!

Ни Саломея, ни Илья не знали, что происходило в течение этих последних пяти-семи минут. Они даже не догадывались, где был Иорам и почему ему вдруг стало так плохо. Только Амон-Pa был свидетелем всего, ибо он тоже был там, где Иорам, и во всем помогал ему.

— Не бойся, — успокоил он Саломею, — ничего опасного у него нет.