Амнезия - [11]

Я не был уверен, что мне доведется восстановиться, и я отошел от двери.

Доктор подобрала со стола свою сумочку и медленно стала выходить, стараясь все время смотреть на меня.

Двигаясь вперед спиной, она не могла заметить порог позади. Секунду я думал, что сейчас она упадет и выльет всю банку на себя. Слава Богу, инстинкт самосохранения оказался сильнее, чем природная глупость, и она догадалась выпустить бутыль. Это помогло - доктор совершила какой-то немыслимый пируэт, сохраняя равновесие, и выскочила из медпункта.

Бутыль раскололась и по полу расползлась зловонная лужа. Деревянный порог обуглился и задымил. Несколько капель кислоты попали на мою куртку, кожа вокруг этих капель съежилась и почернела. Я почувствовал жгущую боль в ноге - все-таки и на меня попало. Испорчены любимые джинсы. Зато теперь будет ясно - восстанавливаюсь я или нет.

Стараясь не наступить в кислоту, я вышел. Подумал немного, вернулся, подошел к столу и взял книгу. Она была обернута в плотную бумагу, и названия я не увидел. В переходе зазвенел полицейский свисток.

Мне оставался только один путь к отступлению - по железной лестнице. Я был уверен, что у меня все получится. И правда, дверь наверху не была заперта.

Сегодня ночью было тихо - отчего-то не стреляли.

Пульсирующая боль, мучившая мою ногу, немного отпустила. Я подошел к освещенному месту и задрал штанину. Ожог был совсем маленьким - хоть в этом мне повезло.

Прямо на моих глазах края раны стали стягиваться в точку. Стало ясно, что время идет назад, что сейчас от моей ноги отделится капля смертельной жидкости, и вновь влетит в чудом собравшуюся из осколков банку. В этот момент где-то перестали откручивать назад кинопленку. Сомнений не было мне не привиделось: я как идиот стоял под фонарным столбом, обозревая абсолютно здоровую конечность.

Видимо, я был действительно мертв. Мне только по инерции казалось все это время, что я живу. Нужно немедленно лечь в склеп и ждать. Анубис достойно исполнил свое дело. За мной придут шакалы.

Впрочем, было еще одно объяснение - в меня могли внести новые свойства, о которых я не знал. Это означало, что моя, еще не выполненная, работа, уже оплачена.

Так или иначе, у меня есть достаточно времени до утра, чтобы выбрать между жизнью и смертью.

В переулке за мной увязалась черная псина. Соблюдая дистанцию, пес выбирал угол, под которым атака была бы наиболее безопасна.

Я обернулся к нему лицом, крикнул:

- Стоять!!! Как фамилия?!!

Обычно это помогало, но пес только сверкнул слегка сумасшедшим глазом и продолжал приближаться.

Я, неожиданно для себя, побежал. Это был неправильный поступок. Мой побег мог только разозлить животное, но остановиться было не в моих силах. Поначалу пес лениво трусил за мной, и вдруг неожиданно остановился, словно охотничья собака, почувствовавшая добычу. Пес стоял и смотрел мне вслед, у него не было сил тронуться с места.

На перекрестке я сразу поймал мотор.

- В центр.

Пока мы ехали - почти летели - я сжимал в руках книгу, и вспоминал короткие, но запомнившиеся названия чужого языка. Вместе с ними ко мне приходила жизнь и восстанавливалось сбитое в беге дыхание.

- Хет, - произнес я негромко, пробуя слово.

- Чего сказал-то? - повернулся ко мне водитель.

- Да ничего, так, взгрустнулось... Ты давай, давай, быстрее можешь? 3. Книга Скорби

... И был вечер, и было

утро: день вторый.

И сказал Бог: да

соберется вода, которая

под небом, в одно место,

и да явится суша. И стало

так.

И назвал Бог сушу землею,

а собрание вод назвал

морями. И увидел Бог, что

это хорошо.

Бытие, глава 1

...и вдунул в лице его

дыхание жизни, и стал

человек душею живою.

Бытие, глава 2

В просторном вестибюле постовой долго сверял мой пропуск со списками, хранившимися в его столе. Видимо, он дежурил здесь всю ночь, и не смог уснуть - вот уже пять минут он смотрел на лист своего талмуда, на котором в середине отчетливо была выведена моя фамилия, и не мог сличить пропуск с записью. Я видел, что он в затруднении, но не хотел ему помогать - мне тоже не удалось выспаться. Спина болела. Надо будет подложить под сетку кровати доску, чтобы было удобнее спать. Хорошо хоть генерал больше не звонил.

Я особенно не раздумывал сегодня с утра, ехать мне в институт, или нет. Решение пришло само собой. В конце концов, хоть Шехтеля посмотрю подумал я. Ну, Шехтель был на первый взгляд, в полном порядке. По крайней мере, никаких следов перестройки в вестибюле не было заметно.

- Вы это зря сюда пришли.

- Как зря? - не понял я.

- Так Вам же к Шепелеву, а он в другом здании совсем. На улицу выйдете, направо, а там вторая проходная.

- А что, я здесь никак не пройду?

- Да ремонт у нас. Реставрация. Все закрыто. Проще будет по улице.

Ну, по крайней мере, одно понятно - особняк он не перестраивал. И то слава Богу. Шехтеля я, правда, не посмотрю. Опять обманули.

Во второй проходной боец был более расторопен.

- Вы через двор пройдите, там перегорожено сейчас все, Вы эти леса обойдете, там такой серый трехэтажный дом увидите. В саду. Так Вам туда. И в комнату 12. Я позвоню - предупрежу.

Проходя по саду, я остановился от странного звука - тихий скрежет висел в воздухе, уже готовый разрешится резким срывом и треском. Это скрипело на ветру сухое дерево, нервно покачиваясь и ожидая смерти. Я постарался обойти опасную зону, прикинул, каковы будут разрушения при падении.