Амнезия - [30]

— Вставай, Веник! Вставай! — тормошил он спящего. — Все вставайте! Ребята! Там такое!

Мальчишки недовольно проснулись, зажгли керосинку и всё также валяясь на своих лежбищах, молча уставились на дрожащего Тузика.

— Ну и? — полюбопытствовал Веник, засветив свечу и с интересом разглядывая испуганного приятеля. — Не тяни резину! Чего случилось? — И Тузик захлебываясь рассказал о странной встрече в тоннеле.

— Да ребята, дела… — протянул, поднимаясь с пола Веник. Надо бы разведать. Всем ходить я думаю, не стоит. Я с Тузиком сам прогуляюсь. Вдруг он все напутал или ему померещилось… А вы тут сидите тихо. Керосинку не зажигайте. Мало ли что. Вдруг и в самом деле здесь кто-то шастает. И самое главное не болтайте. А то ведь мозгов то, у вас нет…, - и Веник вышел в темноту вслед за Тузиком. Мальчишки задули огонек пламени, и все погрузилось в непроницаемую темноту.

Ребята шли по тоннелю, держась за руки и стараясь не дышать. На подходе к таинственной двери они услышали звуки движения и тихий разговор.

— Черт! Что с дверью? — спрашивал кто-то. — Открыться открылась, а закрываться не хочет.

— Плюнь! — отозвался кто-то в ответ. — Потом придем и сменим замок. Грунт, наверное, оседает, вот и перекосило.

Мужчины прикрыли дверь, и пошли в противоположную, от плотно вжатых в стену мальчишек сторону. Те, постояв немного и дождавшись полнейшей тишины, медленно тронулись к двери. Веник, выходя из кельи, взял с собой фонарик. Правда, толку от него большого не было. Батарейки приказывали долго жить и еле, еле наскребали энергии на тусклый лучик света. Тихо, стараясь не издать ни малейшего звука, мальчишки приоткрыли дверь и вошли в такую же, как и их келью. Тусклый лучик заметался по стенам и высветил большие ящики похожие на гробы. Рядом стояла тележка, на которой их видимо перевозили. Ребята подошли ближе, стараясь рассмотреть в темноте их содержимое. Стараясь не греметь, они сдвинули не приколоченную крышку с одного из ящиков и заглянули внутрь. В ящике лежал Банан. То есть не настоящий банан, а десятилетний мальчик по имени Лешка Сивачев, прозванный в их компании Бананом за странную любовь к заморскому фрукту. Он лежал с закрытыми глазами спокойный и умиротворенный. Проблем типа, где бы раздобыть поесть или где переночевать для него больше не существовало.

— Мертвый! — ахнул Тузик и отшатнулся от ящика к двери. Привыкший к смерти Веник подойдя к соседнему ящику, сдвигал крышку с него. В нем лежал Васька-маленький.

— Какие-то они странные, — прошептал он и прислушался, нет ли дыхания.

— Ты чего слушаешь? Чего слушаешь? Не видишь разве? Мертвые. Совсем мертвые, — чуть ли не закричал Тузик и за рукав потянул Веника к двери. — Давай. Пошли отсюда. Накрывай все крышками. А то эти вернутся и нас сюда же положат.

— Да погоди ты истерить, Тузик, — задумчиво прошептал старший мальчик. — Ты присмотрись к ним повнимательнее. У них же никаких ран нет. Никто их не резал, не бил. Отчего же они умерли? Задохнулись что ли?

— А может у них вампиры кровь выпили? — прошептал задохнувшийся от страха Тузик.

— Пусть вампиры… Только где раны? Где укусы? — стоял на своем Веник, не собираясь никуда уходить. — Что прям взяли и выпили за раз три литра крови? Даже не три… Шесть

— Какие три литра? — ошарашено посмотрел на приятеля младший мальчик.

— Ну, помню я где-то читал, что в ребенке три литра крови. А так как их было двое, то выходит шесть. Черт с ними, с вампирами! Но зачем они их складировали?! Закопали бы и концы в воду, а тут нет. В ящички аккуратненько положили. Крышечками прикрыли.

— А может они это, того… Может они их туда положили как эти… Как жертвы? — путаясь в словах спросил Тузик?

— Предположим… — присев на один из ящиков задумался старший мальчик. — Только для кого? Где у них идолы или кто тут должен по их правилам быть? И как давно они тут лежат? Ведь ребята пропали уже неделю назад. Они бы уже вонять давно начали. А наши целехонькие. Ничем не пахнут.

— Не пахнут, — возразил Тузик. — А помнишь, ты мне про старцев рассказывал? Может это от песка? От температуры воздуха. Может они тут, как законсервированные лежат.

— Пусть законсервированные, — согласился Веник. — Только как они умерли и умерли ли вообще?

— Ты о чем? Как это, умерли ли? — поинтересовался Тузик, подходя ближе к ящику с Бананом.

— А может они спят? Посмотри на кожу. Видишь розовая? — ответил Веник и потряс над ящиком фонарем. Фонарь вдруг ярко мигнул и погас, оставив ребят в полной темноте.

— Веник! Миленький! Пошли отсюда! Ты не представляешь, как мне страшно! — взмолился маленький Тузик.

— Да пошли, чего уж там. Теперь ничего не поймешь. И все равно… Какие то эти покойники не такие…

На рыночной площади, в отличие от тихих улочек города, бурлила жизнь. В торговых рядах шумно зазывали покупателей кавказцы, предлагая южные фрукты, цветы и специи. Крепкие волнующие ароматы кружили голову. Пышные головки хризантем благоухали так сильно, что перебивали терпкие запахи корицы, имбиря и гвоздики. Слышались мерные удары топора — это мясник рубил мясо. Русские торговки отличались пышностью и дородностью. Они лениво переговаривались и лузгали семечки. В русских рядах пахло уже иначе. В нос шибал ядреный запах соленых огурцов и приторно сладкий меда.