Амнезия - [24]

Змей было немного. Всего три. Глаза их были закрыты, а тела плавно изгибались в сонном покое. Необыкновенной красоты шкура была испещрена ромбовидными узорами желтых и зеленых оттенков. Тела двух были примерно около полутора-двух метров, третий же удав был огромен. Сложив свои кольца, он с трудом помещался в стеклянном ящике.

Георгий Иванович полез в карман плаща и снова вытащил клинок. Развернув его, он внимательно в него всмотрелся. Клинок был тусклым, и только рукоятка его светилась как бы изнутри розовым светом.

— Что-то здесь не так. Кажется, при приближении к объекту, ты должен засветиться ярким светом. Что же мне делать? — прошептал старик и, открутив проволоку, сдвинул крышку ящика в сторону.

Удав от яркого света фонаря и движения проснулся, открыл круглые глаза, рассеченные надвое узким зрачком, и приподнял голову. Старик в растерянности смотрел на аспида, не зная, что предпринять. Змея стала распрямлять свои кольца и плавно заскользила вверх.

— Ты куда это собрался адское отродье? — в испуге зашептал старик и стал махать руками, пытаясь загнать удава на место. — Ну, я сейчас тебе покажу! Ты сейчас у меня за все ответишь!

Но удав на проклятия не обращал внимания, а струился из ящика, и уже через секунду его голова легла на плечо Георгия Ивановича и кольцами обвила туловище человека. Старик нелепо размахивал руками, силясь проткнуть клинком холодное гибкое тело. Лезвие проскочило по упругой коже и скользнуло мимо. С каждым новым витком, старик чувствовал, как его руки немеют и становятся неподвижными.

— Помогите! — в ужасе закричал он, потеряв равновесие и падая на пол. — Есть тут кто-нибудь? Люди!

Через мгновение включился яркий свет, и на его крики о помощи прибежали те самые люди, которых он опасался. Они были в темно-синих костюмах со зловещей символикой и надписью "Клещ".

— Ты чего падла делаешь? — закричал один, пытаясь вырвать кинжал из руки старика.

— Смотри Вень! Да он же удава убить пытается, — закричал другой. Охранник сильно ударил ногой старика по руке, отчего старческие пальцы разжались, клинок выпал, а его рука бессильно обвисла.

Охрана, обладая недюжинной силой, раскрутила тугие кольца и два здоровых мужчины, с трудом вернули рептилию на место. Георгий Иванович лежал, пытаясь восстановить дыхание, но его ушибленная рука упрямо шарила по полу, стараясь найти выроненный клинок.

— Вень, чего стоишь? Иди ментов вызывай! — сказал тот, что пожилистей и снова пнул ногой Забродина по ребрам. — А ты вставай паскуда! Чего разлегся? Тут тебе не санаторий.

Вениамин убежал вызывать доблестную милицию, а Георгий Иванович смахивая со лба крупные капли пота, наконец-то, принял вертикальное положение. Подталкиваемый крепышом, тяжело волоча ноги, он добрел до комнатки охраны и рухнул на стул.

— Ну, чего дед, колись давай. Ты зачем сюда ночью пробрался? Зачем питона пытался убить? Что за бред! Змеиного супчика захотел что ли?

Георгий Иванович молчал, потупив глаза в пол, только временами тяжело вздыхал, и вытирал уже насквозь мокрым платком, постоянно потеющий лоб. Милицейский наряд подъехал достаточно быстро и уже минут через пятнадцать Забродин трясся вместе с вооруженным сопровождением в разбитом "козле" двигаясь в сторону отделения.

Чернов и Кудрявцев спокойно покуривали на крыльце, наивно надеясь на оставшиеся два часа спокойного дежурства. Их беседу прервал слепящий свет фар "козленка" и резкий визг тормозов у крыльца. Дверцы захлопали, наряд выпрыгнул из машины и потянул за собой старика в светлом плаще. Старик был трезв и, судя по запаху, с бомжами не общался.

— Вы чего братва? Кого привезли? — отлип от стенки Кудрявцев. — Нормальный по виду старик! Мне размещать его уже некуда!

— Вот именно, что только с виду нормальный, — отозвался патрульный. — У него, похоже, с крышей проблемы. Хмурый такой, всё бормочет чего-то, крестится, да вздыхает. Тоже мне, святой Георгий.

— Это почему? — поинтересовался Чернов, распахивая перед стариком дверь

— Про цирк на пустыре, знаешь? — спросил патрульный. Чернов кивнул. — Как его, чёрт, шапито? Так что этот дедок учудил! Забрался туда, вскрыл клетку с удавом и принялся ножом кромсать. Хорошо охранники вовремя застукали.

— А чего к нам? — снова стал возникать Кудрявцев. — Надо его в больницу оформить, освидетельствовать на дурика, и всё. Болен — лечись, здоров — гуляй себе на здоровье.

— Кудряшка, не гони, — оборвал его Чернов, начиная заполнять необходимые при задержании документы. — А чем он эту змею резать собирался?

— О, это вообще песня. Нож у него странный, изогнутый весь, и тяжёлый как кирпич. Степан, — обратился он к напарнику, — сбегай быстрей, принеси. Я его между сиденьями запихнул.

Через минуту вернувшийся сержант положил перед Черновым массивный кинжал из серебра, с извивающимся, наподобие змеи клинком. Рукоятка была украшена бирюзой. Чернову хватило одного взгляда, чтоб понять, что этот нож не простой, не дешёвая, кустарная подделка, а произведение искусства. Он притягивал к себе взгляд и вызывал неудержимое желание им владеть.

Передав задержанного с рук на руки, патрульный экипаж вернулся на маршрут. Забродина же заставили вывернуть карманы, дали расписаться в протоколе изъятия, и Кудрявцев увел старика к себе. Чернов остался в дежурке один. Уставшие глаза под утро страшно щипало, стоваттная лампочка, и клубы дыма настойчиво раздражали слизистую оболочку глаз. Чернов открыл форточку. Работать не хотелось. Оставив запись о происшествии в учетной книге на потом, он стал оформлять протокол задержания. Перечитав его снова, он достал из кармана связку ключей и решил убрать клинок в сейф. На улице светало. Щелкнув выключателем, Юрий выключил свет и воткнул ключ в замочную скважину железного ящика. Положив клинок на нижнюю полку, Чернов собрался прикрыть дверку и повернуть ключ в замке. Что-то заставило Чернова остановиться и повнимательнее всмотреться в глубину сейфа. Он протер глаза костяшками пальцев и к своему удивлению обнаружил, что клинок светится. Странный бледно-голубой свет освещал черное чрево сейфа. Кошельки, кольца в пакетах и прочая мелочь, реквизируемая у задержанных, были достаточно хорошо видны.