Аметистовый блин - [13]

А если с Данкой – то началось бы совершенно бестолковое разбирательство. И, объясняя ее поведение, Сережа с Майкой окончательно бы все запутали. Тем более – поди объясни мистику милиционеру…

Когда они покинули отделение милиции и соображали, стоит ли ложиться спать, или проще пересидеть два часа и разбежаться по рабочим местам, Сережа высказал гипотезу: а что, если Данка, выскочив из квартиры вслед за грабителями, поднялась зачем-то на пару этажей выше? А потом, пока Сережа с Майкой суетились и ползали со счетчиком Гейгера, просто-напросто сбежала? От нее ведь всего можно ожидать – и, если это так, она сумеет объяснить свой странный поступок более или менее вразумительно. Тем более, что в квартире был тот, кого Сережа для себя уже навеки окрестил Маркизом-Убоищем, что несомненно повлияло на Данкины деяния.

Майка обрадовалась – и сразу же принялась звонить Данке.

Трубку никто не брал.

Примерно к середине дня стало ясно, что Данка пропала основательно. Она не появилась ни на работе, где ее ждали с плохо сдерживаемой яростью, ни у двух подружек, ни у человека, с которым десять лет назад была в таких близких отношениях, что до сих пор два-три раза в неделю пила с ним свой послеполуденный кофе.

Майка запаниковала – а Сережа предложил позвонить Наследнику. Возможно, после промывания желудка он уже приехал домой.

Майка принялась искать в сумке неизвестно чью визитную карточку, на обороте которой этот телефон записала.

Еще когда визитные карточки только вошли в моду, Сережа, предвидя будущие сложности, купил Майке книжечку с прозрачными кармашками на полсотни визиток. И она исправно таскала с собой пустую книжечку, а килограммы визиток валялись на дне сумки просто так.

В конце концов она разложила перед собой штук пятнадцать. На обороте каждой были телефонные номера, записанные Майкиной рукой. А который принадлежал Наследнику – она уже не понимала.

Сережа сообразил, на какие цифры начинаются номера в том районе, и вычислил нужную карточку.

Действительно – Наследник оказался жив и промыт. Возможно, даже трезв. Он сообщил по телефону название того снотворного, которое грабители подсыпали в стаканы ему и Маркизу-Убоищу, но повторить это длинное слово Майка не сумела. Да и не получался у нее что-то путный разговор. Чертов алкоголик, еще не подсчитав убытков, утверждал, что обещанный ей кусок сердолика пропал вместе с прочими сокровищами, Майка говорила, что звонит совсем по другому поводу, а он, чтоб его приподняло да шлепнуло, опять принимался оплакивать камни, рамы от картин и китайскую вазу с драконами.

Трубку взял Сережа.

– Мы приедем через полчаса, – строго сказал он.

Когда они приехали, были впущены и еще раз услышали, на какую астрономическую сумму Наследника обчистили, да как милиция собирается вести следствие, да какая скотина этот Маркиз-Убоище (имени приятеля Наследник так и не назвал, да оно и не потребовалось – когда звучало «эта сволочь», все и так понимали, о ком речь), Майка спросила про Данку.

– Дануся же ушла!.. – удивился Наследник.

Сережа подивился тому, как прочно алкоголики запоминают внушенное им после третьей бутылки вранье.

– Никуда она не ушла, а спряталась в спальне, – объяснила Майка. – В последний раз мы ее видели, когда она вбегала в спальню. И больше никто ничего о ней не знает! Она не вышла на работу! Она никому не позвонила! И дома тоже пусто!

Майка малость соврала – они с Сережей видели, как Данка проносится по коридору и исчезает. Как она влетает в спальню – не видел никто, но ведь больше ей спрятаться было негде.

Пришлось объяснить и причину ее паники, включая неправдопродобное обстоятельство – клятву.

– Ну да… – задумчиво произнес Наследник. – Жена выставила-таки эту сволочь и подала на развод. А ведь я помню времена, когда они с Данусей ко мне вместе приезжали и вместе уезжали… Все правильно – если эта сволочь срочно на ком-то не женится – на ком-то с квартирой… Все правильно! Ему же еще алименты платить! Ну да. Он и должен был до этого додуматься.

– Но ей-то это ни к чему! – воскликнула Майка. – Она до такой степени его видеть не желала, что скорее бы в окно выпрыгнула!..

– Блин-н-н… – протянул алкоголик. И, не успели Сережа с Майкой квакнуть, как на столе оказалась не только початая бутылка коньяка, но и три маленьких стакашка к ней. Три непритязательных хрустальных стакашка, прекрасной работы, вот только помыть бы их не мешало…

– Я приехал всего час назад, – объяснил алкоголик, – и сразу же вы позвонили. Я ничего не успел!.. Вот все, что у меня есть!

И сделал жест – но что за жест! Как если бы он собирался взлететь – но крылья надломились. Когда тощие и неимоверно длинные руки проделывают такие жесты, достойные если не балерины, то гомосексуалиста, порядочному атлету хочется встать и уйти.

Но уходить, не выяснив вообще ничего, Сережа с Майкой не могли.

Сережа посмотрел на Майку, как бы желая ей передать взглядом информацию: человек, которому этой ночью промыли желудок, должен был бы съесть что-нибудь вроде овсяной каши, а не начинать с коньяка.

Майка тоже была озадачена.

Вся бойкость ее характера вмиг куда-то подевалась.