Американский Турист в Польше - [14]

Вскоре он приблизился к периметру Центра, минуя KFC (и, да, курица здесь вкуснее, чем в Америке, как и всё остальное) и группы уличных хулиганов, которые спаивали ничего не подозревающих иностранцев и грабили их. На расстоянии мили он заметил “Небесную Башню”: знаменитый высокий чёрный обелиск, похожий на высотку роскошных апартаментов, с шикарным торговым центром на нижних этажах. В этом торговом центре находился любимый суши-бар Морли в Европе, “Fuku Bistro”, и там даже продавали японское пиво, но сегодня вечером было не до этого. Он прошёл мимо большой бронзовой статуи Болеслава Храброго, первого польского короля, и одной из самых внушительных статуй в городе. Здесь уже начался участок улицы Свидницкой, главной магистрали, и места, которое приведёт его к пункту назначения.

Только теперь ему пришло в голову, насколько лучше он себя чувствует, так как он отложил свои размышления об этой смущающей и в конечном итоге ужасающей SD-карте. Его первая ночь здесь была спасена. Наконец он нашёл искомый знак туалета и поспешно вошёл. Вот ещё один пример того, почему он так ценил культуру Польши: общественные туалеты здесь намного чище, чем на его родине.

Закончив с главным делом, он, конечно, вымыл руки, и когда вода лилась из крана, Морли поймал себя на мгновение на странном ощущении, уставившись в зеркало. Его брови нахмурились, и он замер, а затем изображение его лица, казалось, деформировалось и начало расплываться, как на речной глади. Какой-то неидентифицируемый импульс перевёл взгляд Морли с его собственного отражения за его пределы, в область пространства за его плечом.

Какого хрена здесь происходит?

Затем его глаза начали слезиться от внезапного запаха, самого ужасного запаха, запаха густого, как пар, и тотчас же его живот начал сжиматься. По крайней мере, если он собирался вырвать, то он был в правильном месте. Если бы он был более склонен к литературному языку, ему могло бы прийти в голову, что ужасный запах можно сравнить с запахом человеческой промежности, немытой в течение нескольких недель, или, нет, десять или двадцать таких промежностей, сконцентрированных в одном месте. Морли покачнулся, отогнал ещё несколько побуждений к рвоте, выключил кран и собирался выскочить оттуда, но то, что он увидел в зеркале, заморозило его на месте: позади него, внизу и слева было что-то. Это было коричневатое лицо, усеянное прыщами, и с короткими чёрными волосами. Гнилые зубы показались в улыбке. Затем Морли вспомнил: короткорукий бомж, который обращался к нему за деньгами у входа в “Иблис”. И теперь он вспомнил зловоние, тот ужасный запах тела, который заставил его глаза щипать.

- Ты! - крикнул Морли. - Я помню тебя! - и с бравадой, как будто это обычное дело для него, он развернулся, чтобы противостоять нарушителю. - Ты смуглый маленький педераст! Ты преследуешь меня! Я буду обращаться к властям!

Но после того, как он полностью повернулся, никого уже не было видно, только быстрое движение шагов, шумный смешок и более интенсивный запах тела. Конечно, Морли был не в форме, чтобы преследовать его. Он постоял на месте несколько секунд, обдумывая ситуацию.

Нужно отпустить, - посоветовал он себе. - Что я скажу полиции? Извините меня, офицер, но тот очень маленький, смуглый человек с ужасными прыщами и чрезмерно короткими руками посчитал нужным преследовать меня, потому что я отказался дать ему деньги. И, между прочим, он пахнет довольно плохо, как… ну, совсем как щель в заднице. Нет, это не подойдёт, они подумают, что я идиот.

Затем он приготовился уйти из этого места и вернуться к своим делам, но когда он подошёл к выходу из туалета, другое наблюдение остановило его: это была надпись, сделанная красным маркером или помадой на светло-голубой кафельной стене. Надпись гласила:

VRACANJE.

* * *

Нет, нужно его догнать! - подумал наш мистер Морли и пошёл намного быстрее по улице Свидницкой, миновал просторный торговый центр “Renoma”, затем остановку трамвая “Arkady”, где его когда-то чуть не сбили за то, что он был невнимателен, и тогда он фактически обгадил свои шорты.

Было темно, но маленький дворик с деревьями, по которому он шёл, сверкал приятными мерцающими огнями. Несколько нищих появлялись на глазах, и все они казались в гораздо более дружелюбном расположении духа, чем захватчик в туалете. Морли дал им деньги без особого внимания, а они все отвечали благодарностью на нескольких языках. Снова его настроение поднялось после предыдущих неприятностей, и теперь его темп ускорился при свете звёзд. Огни впереди, казалось, сияли, как будто объявляя о своём возвращении в длинный ряд магазинов, кафе и баров, которые существовали непосредственно под надземным железнодорожным мостом, улицей с немыслимым названием Войцехуцкитба. Он снова почувствовал себя потерянным в то время, когда поезд прогремел где-то рядом. Его глаза осматривали ряд знакомых ему таверн и магазинов. Он был особенно рад видеть паб “Sielanka”, фаворита Морли. В пабе был интерьер с мебелью и обоями начала 1900-х годов, не говоря уже о портретах польских правителей со времен, когда Польша только появилась. И Морли с восхищением заметил на окне рекламу Primator - очень хорошего чешского пива, одного из любимых Морли. Но он шёл дальше, сердцебиение с каждым шагом возрастало. Оставалось три витрины, потом две, потом одна, а потом - возмущённая гримаса исказила его лицо.