Американский рубикон - [117]

Он обратился к Радду.

— Мне кажется, что ваша стратегия неизбежно ведет к гражданской войне, Чарльз.

Уитмен взглянул на генерального прокурора.

— Боб?

— Боюсь, что мне придется согласиться с генералом Раддом, хотя и не без некоторых оговорок, — медленно проговорил Нокс. — Лично я полагаю, что движение за отделение рухнет, если мы продемонстрируем силу.

— Джефф?

Саундерс посмотрел на Ливонаса и, как бы извиняясь, пожал плечами.

— Нам следует объявить Де Янга шарлатаном. Генеральному прокурору надлежит настоять на том, чтобы Верховный суд наложил запрет на конституционный съезд и в случае необходимости санкционировал ввод в Денвер определенного контингента войск, чтобы подавить сопротивление.

— Господин Уайт?

— Я поддерживаю генерала.

Ливонас медленно выдохнул, только сейчас заметив, что задержал дыхание. Он полагал, что и Саундерс, и Уайт будут сторонниками политического решения.

Уитмен подошел к окну и, повернувшись ко всем спиной, стал смотреть на окутанный дымкой памятник Вашингтону. Через какое-то мгновение он медленно произнес:

— Господа, боюсь, что в данном случае решение могу принять только я сам.

Президент посмотрел на генерала Радда.

— Хочу напомнить вам, что в свое время генералы убеждали Линкольна в том, что война с Югом продлится всего несколько недель. Честно говоря, я не знаю, генерал, ошибаетесь ли вы в той же степени, что и генералы Линкольна. Однако я убежден в необходимости использовать все возможности, которыми мы еще располагаем, до того как следующая гражданская война станет неизбежной.

Он снова подошел к столу.

— Генерал, я приказываю провести полную мобилизацию наших вооруженных сил, чтобы в случае, если, упаси нас бог, придется воевать, мы были в состоянии боевой готовности. Хью, вы займетесь немедленным распределением стратегических резервов в районах, охваченных кризисом.

Уитмен окинул Ливонаса отсутствующим взглядом.

— Энди, я полагаю, что если удастся уговорить Дженис Мак-Колл снова занять нашу сторону, тогда у нас появится возможность для борьбы на съезде. Думаю, что стоит еще раз съездить в Чикаго.

«Дело принимает оборот, которого я добивался», — подумал Ливонас. Однако у него не было никакой уверенности в том, что события и дальше будут развиваться в благоприятном направлении. Могло произойти самое неожиданное. Де Янг, без сомнения, догадывался, что федералисты не станут сидеть сложа руки. Губернатор наверняка уже давно готовился к их ответным шагам.

Ливонас поднялся, полагая, что заседание закончилось. Уитмен жестом усадил его обратно.

— Я еще не кончил, Энди.

Президент посмотрел на Саундерса и Нокса.

— Я прошу вас обеспечить мою безопасность на съезде.

Всем потребовалось некоторое время, чтобы осознать намерение президента. Ливонас начал было вместе со всеми возражать, но Уитмен поднял руку.

— Губернатор Де Янг собирается выступить на съезде, господа. Если у президента Соединенных Штатов Америки не хватит мужества противостоять Винсенту Де Янгу, то кто тогда решится на такой шаг?

— Это все равно, что войти в клетку со львом, — возразил Радд.

Уитмен невесело улыбнулся и покачал головой.

— Я так не считаю, генерал. План Де Янга опирается на законность полномочий съезда; он ни за что не откажется от своей идеи выглядеть истинно национальным героем.

26 ДЕКАБРЯ, СУББОТА, 19 часов 00 минут.

Кэтлин повесила трубку. Ливонас уже улетел в Чикаго, секретарь ответила, что он будет в Денвере завтра утром.

Сту раздвинул длинный складной стол в гостиной номера, где разместился их штаб, и они приступили к анализу результатов прошедшего голосования. Результаты показали, что, несмотря на некоторый рост популярности федералистов среди делегатов, Запад по-прежнему располагал значительным большинством.

Им приходилось много и планомерно работать. Они выискивали на съезде делегатов, которые в отдельных случаях голосовали то за Запад, то за федеральную коалицию. С такими делегатами они вели работу с целью склонить их на свою сторону. Подобная процедура была утомительной, но давала некоторые результаты.

Кэти откинулась назад и посмотрела на Лестера Гамильтона, устроившегося в кресле в другом конце комнаты и записывавшего что-то в блокнот. Он сидел настолько тихо, что она даже забыла о его присутствии. Ему было около пятидесяти, был он коренаст, начал лысеть, седина уже виднелась в его рыжих волосах. Гамильтон, офицер полиции, с момента их прибытия в Денвер нес ночные дежурства, введенные федеральными властями для охраны делегатов.

Сначала он не нравился Кэти. Но через несколько дней она привыкла к нему и теперь готова была признать, что ей приятно от чувства безопасности, которое внушал он и другие полицейские, приставленные к ним.

Сту бросил карандаш и поднялся.

— Теперь можно и выпить.

Он потряс в руке мелочью для автомата, выдававшего кубики льда.

Кэтлин забрала у него мелочь.

— Ты лучше займись виски.

Кэтлин гордилась, что научила Сту понимать вкус выдержанного шотландского виски. До этого он не брал в рот ничего, кроме коктейля из рома и кока-колы, от одной мысли о котором ей становилось дурно. Они работали по вечерам до тех пор, пока в глазах не начинало рябить, и тогда глоток виски здорово помогал. Кэти обычно шла за льдом, а Сту готовил напитки.