Американская кузина - [12]

Она честно признавалась себе, что не в восторге от третьего мужа тети, хотя он был забавен и довольно-таки пригож, но в тщеславии и самовлюбленности не отставал от своей падчерицы, с которой никак не мог поладить. Свое положение он понимал так — долг жены взять на себя заботу о нем и удовлетворять его дорогостоящие желания, а он волен по своему усмотрению распоряжаться ее богатством и пресекать все ее упреки.

— Да, — после минутного раздумья мрачно произнесла тетя Лейла. — Как только подумаю, сразу начинаю жалеть, что пригласила его сиятельство. Не дай Бог, что пойдет не так, да еще по моей вине. Ливия никогда мне этого не простит. — Что вы, тетя! — удивляясь перемене в ее тоне, воскликнула Соррел, — Как это не так? И уж, во всяком случае, вы будете ни при чем.

Тетя Лейла задумалась, потом, видимо, решившись, оглянулась на закрытую дверь, словно боялась, что их подслушивают.

— Знаешь, у меня голова идет кругом. Не хочу тебя тревожить, но, должна признаться, когда я увидела тебя сегодня, бледную и больную, во мне все перевернулось, честно тебе говорю! Ты уверена, что это всего лишь несчастный случай? — неожиданно спросила она.

Соррел удивленно подняла брови.

— Конечно. Седло сползло, и я упала на… — Она замолчала, словно поняла что-то, но сразу же отогнала от себя нелепую мысль. — Тетя, вы должны рассказать мне, что случилось, — твердо проговорила она.

— Ах, дорогая, я не знаю, что и сказать. В общем, я получила сегодня очень… очень неприятное письмо и, повторяю, когда увидела тебя с разбитой головой, я испугалась… Дорогая, обещай мне не кататься в одиночестве. Это так опасно!

Соррел ничего не понимала.

— Что опасно? Какое письмо? От кого? — Не знаю, от кого, — с возмущением ответила тетя. — Только оно грозит бедой тебе или Ливии, если я не заплачу большие деньги. Теперь ты понимаешь, почему я не верю в несчастный случай. Боюсь, кто-то припугнул нас, чтобы я заплатила.

Глава пятая

Соррел во все глаза смотрела на тетю.

— Господи Боже мой! Но ведь это — шантаж! И сколько же у вас требуют денег?

— Десять тысяч фунтов, — возмущенно проговорила тетя Лейла. — Теперь ты понимаешь, почему, увидев тебя рядом с лордом Уичерли, я так испугалась… Если ты упала не случайно, я просто не знаю, что и думать! В голове у Соррел вновь мелькнула нелепая мысль… Ее с самого начала удивляло, почему вдруг лопнула подруга, да еще так внезапно. Однако ей не хотелось говорить тете о своих подозрениях, и вместо этого она спросила:

— Милая тетя, вы ведь не собираетесь выполнять его требование?

— Тебе легко говорить! Признаюсь, мне тоже не нравится, когда у меня вымогают деньги. Это безнравственно и очень обидно. Но ты же понимаешь, я заплачу сколько угодно, лишь бы с тобой и с Ливией ничего не случилось. Согласись, все могло кончиться куда хуже… Хотя и так не сладко… если учесть лорда Уичерли. Я никому не позволю мешать счастью Ливии, хотя мне неприятно, когда мной так вертят.

— Лорда Уичерли? А он тут при чем? — искренне удивилась Соррел.

— Господи, девочка! Я, по-моему, ясно сказала… Или ты тоже плохо соображаешь? Мы как раз ждем, чтобы он что-нибудь сказал, и я заплачу вдвое больше, лишь бы ничего не сорвалось. Никогда себе не прощу, если он из-за этого откажется от Ливии. И Ливия мне не простит, — убежденно заявила тетя Лейла.

Соррел по-прежнему не хотела обсуждать маркиза, но все же проговорила:

— А вы правда думаете, что лорд Уичерли собирается предложить Ливии руку и сердце?

— Ну конечно, детка, а иначе зачем он приехал бы? Да любому видно, что он влюбился… Все они так. Ты не представляешь, сколько солидных мужчин, которые всего в жизни повидали, дуреют из-за нее.

Знаешь, я вспоминаю, как мы с твоей матерью выехали в свет. Боже, как мы кружили мужчинам головы!

Она вздохнула, погрузившись в воспоминания, но не прошло и минуты, как она тряхнула головой и вернулась к насущным проблемам.

— Если он приехал, значит, решился, и ничто не должно ему помешать. Не стоит закрывать глаза на то, что для него такая женитьба — мезальянс в глазах света, несмотря на красоту невесты и мои деньги. И можешь быть уверена, он увильнет без колебаний, если, не дай Бог, случится скандал. Чтобы этого не произошло, я на все готова. Пусть забирают все мои деньги.

Соррел не видела связи одного с другим, но она уже давно не пыталась понять сложные взаимоотношения людей в Англии. К тому же, помня о недавнем происшествии и своем поведении, она не считала себя вправе критиковать. Жалея тетю, она надеялась, что маркиз забудет о ее откровениях. И, тем не менее, она неожиданно проговорила:

— Если он такой человек, как вы думаете, тетя, то он не откажется от Ливии из-за какой-нибудь чепухи. Особенно если вы и Ливия ни в чем не виноваты.

— А вот в этом ты не права, дорогая, — возразила тетя Лейла. — Впрочем, это не удивительно, ведь ты незнакома с нашим высшим светом. И не надо хитрить. Я знаю, ты считаешь Ливию пустышкой и тебе не нравится ее погоня за титулом. Будь добра, говори со мной откровенно, — добавила она, к полному смущению племянницы. — Знаешь, иногда я думаю, что твоя мать оказалась умнее, уехав в Америку, где на многое смотрят, как мне кажется, проще. Ну скажи на милость, почему я должна терпеть чье-то высокомерие только за то, что мое богатство нажито трудом и мой род не берет начало от Вильгельма Завоевателя! Между нами, дорогая, потому что я никогда никому этого не смела сказать, но я считаю глупостью этим гордиться! Как будто в окружении Вильгельма не было висельников и грабителей похуже сегодняшних! Ну чем тут хвастаться, ума не приложу!