Амбров Кеон - [4]

Так продолжалось и продолжалось. Тьма возвращала бурю — или это еще одно сенсорное искажение? Дождь хлестал девушку. Она старалась свернуться клубком, чтобы спрятаться от него, но он жег ее огненными каплями и жалил льдом. Мир продолжал вертеться.

Наконец худшее осталось позади. Было темно, и действительно шел дождь, но ветер стих и приобрел обычную силу. Если ее чувство времени ее не обманывает, недавно миновала полночь.

Теперь она знала, где находится: на территории Залива. По крайней мере река не вынесла ее на вражескую территорию. Если пойдет на восток, выйдет на Старую Речную дорогу — и на этой дороге можно встретить людей. Где ближайший загон? В Визбере? Или в Мефисе? Она попыталась определить, где находится относительно этих городов, но снова вернулось пространственное искажение. Она еще не пришла в себя и не придет окончательно, пока не пополнит запасы селина.

Как только она признала свою потребность, эта потребность стала всепоглощающей. Сражение с рекой и последующая дезориентация уменьшили ее запасы жизненной энергии до такой степени, которую она не испытывала с Первой Потребности после перехода.

К тому времени как она найдет джена, потребность ее станет такой сильной, какой она никогда не испытывала за свою короткую жизнь в качестве сайма. А если не найдет джена… она умрет!

Чем дольше она пролежит, тем сильней будет потребность.

Вопреки головокружению и сильной боли в глазах, Райза встала. Повернувшись спиной к реке, она ставила одну ногу перед другой, спотыкалась, направляясь на восток, пробираясь через влажный подлесок и обломки, принесенные бурей.

Потребность рвала ее внутренности. Конвульсии распространялись от груди по рукам и заканчивались в латералях — маленьких щупальцах, предназначенных для перекачки селина от дженов в ее организм. У их оснований болезненно взбухли ропалиновые железы, производящие проводящую жидкость-проводник; хрупкие органы выбрались из своих сумок, искали и ничего не находили, а дождь сразу смывал ропалин.

Потребность всегда неприятна. Если рядом не оказывается доступного джена, она может стать пугающей — но Райза раньше не подозревала, что способна причинять такую боль.

Пропитанные водой рукава прилипали к чувствительным органам, заставляя девушку содрогаться, но снять рубашку она не может: слишком холодно. Как хорошо было бы надеть зимнюю меховую куртку! Хватательные щупальца заныли от необходимости постоянно отводить рукава от латералей.

Все тело болело. Ноги болели. Голова кружилась. Потребность разрывала ее. Ей хотелось прекратить бороться и позволить потребности победить. Если бы только это не было так больно!

Она не может сдаться. От нее зависят другие. Она чувствует, как они ждут ее, как нуждаются в ее силе. Она видит, как они смотрят на нее…

Галлюцинации!

Незнакомые лица, глядящие из дождя, превратились в лицо Крега. Да. Брат ждет ее. Теперь, после смерти отца, у него никого другого нет. Она должна вернуться к нему. Должна выжить. Где эта дорога?

Со временем она стала обещать себе: Еще шаг, и сможешь отдохнуть. Теперь к следующему дереву. Еще один шаг…

Из темной ночи на ее сознание обрушился нейгер высоконапряженного поля джена.

Еще одна галлюцинация?

Райза прекратила свое спотыкающееся продвижение, латерали ее вытянулись в сторону обещания жизни. Дрожа от потребности, она с саймским проворством и целенаправленностью устремилась к источнику удовлетворения своей потребности.

Чем ближе она подходила, тем сильней становилось поле. Теперь она оперировала только саймскими чувствами — и, оказавшись на изрытой колеями дороге, неожиданно поняла, где находится. Отец приводил ее на эту дорогу несколько лет назад, прежде чем они узнали, кем она станет: саймом или дженом. В прошлом году он брал сюда и Крега.

Нет — она не могла представить себе Крега беглым дженом. Ей нужна жизнь этого джена, чтобы выжить!

Неожиданно селиновое поле исчезло, словно его никогда не было. Райза застыла. Неужели все это только ее воображение?..

Убежище! Вот почему они приходили сюда несколько лет назад. Обитатели этого убежища не привлекут внимание проходящего сайма, и джен может отдохнуть в безопасности перед тем, как достигнет границы.

Селиновое поле, которое преследовала Райза, неожиданно возникло вновь, маня ее обещанием удовлетворения. Думать стало совершенно невозможно. Она стала хищником, и добыча в пределах досягаемости.

Быстро и неслышно направилась она к убежищу — и не впала в панику, когда поле снова исчезло.

Серджи амбров Кеон устал — это была не здоровая усталость долгого трудового дня, а глубокая, до мозга костей, усталость отчаяния. Он не справился с самым важным делом, какое может быть у товарища. Проводник, о котором он заботился, умер.

Он автоматически разжег дрова, приготовленные в очаге убежища, и поставил на огонь котелок с водой. Пакет с едой в седельной сумке развязывать не стал: есть совершенно не хотелось. Серджи было холодно — и не только от холодного ветра, последовавшего за бурей, но и от собственного отчаяния.

Снова и снова в его сознании возникали картины последних мгновений жизни Эрланда амбров Карре. Серджи сопровождал Эрланда в поездке из Карре в Кеон — Кеон отчаянно нуждался в новом проводнике. Когда началась буря, они укрылись в сарае для хлопка и скорчились посреди прохода между тюками — это было самое безопасное место, какое они смогли найти.