Алый листопад - [54]

Много веков назад, первые представители местного народа жили в громадных размеров пещере, уместившейся в глубине неприступных скал. Год за годом, дворфы шлифовали её стены изнутри и снаружи, стачивая неровности и излишние породы. И теперь, огромная пещера представляла из себя продолговатый город из камня, уходящий далеко в гору. Размеры его были колоссальны: не меньше всего Рофданхема целиком. Дворфы бережно наносили рисунки на стены Дунгорада, украшая некогда гигантскую пещеру древней письменностью и изображениями храбрых воинов, разящих в бою бестий, населявших Талые льды. Весь пещерный город стоял на богатых залежах бронзы: дворфы украсили ей все помещения и стены, так, что весь Дунгорад сиял. Перед королевством, на усыпанной тонким слоем снега земле, стояли лавки с торговцами разных рас и полов, предлагавших обратить внимание на свои «особенные» экземпляры переплавленного, орочьего оружия.

Оставив скакунов в конюшнях, шестеро всадников двинулись к легендарным вратам. Несмотря на то, что охотники несколько раз устраивали привал — вид у них был измотанный и потрепанный: в разорванной броне, с «большим мешком» травм и увечий, не мывшиеся пару недель, Фаргон и О’Рин еле переставляли ноги. Глаза перерожденного по-прежнему укрывал капюшон, дабы избавить его от излишнего внимания недоумевающих взглядов. А на шее дворфа красовалось новое ожерелье из зубов орочьего вождя. Вслед за ними, двигались: Хоук, Бернлейн, Мартин и Мейхем.

— Примем ванны. — сказал Фаргон. Даже пройдя сквозь все испытания последних недель, он все ещё оставался наследником короля Рофданхема и ненавидел неопрятный внешний вид. — Поедим нормальной пищи, выспимся и посмотрим, чего хочет ваш человек. — сказал он дворфу. Тот почесал бородку, держа арбалет на плече и дал свое согласие:

— Хорошая идея. Лично я не против кружки отборного эля! А вы, что скажете? — он повернулся к остальным.

— Жареная курочка или заяц… — ответил Мейхем, и сразу вспомнил, как О’Рин отобрал у него в Трольих горах сочную ножку зверька. — Удовлетворят все мои запросы. — продолжил он. — Так, что… — человек широко улыбнулся. — Я за!

— Кто-то сказал: горячие бани и чистая одежда? — Мартин оживился. — Чур я первый.

— Было бы неплохо ещё зайти в лавку алхимика и обновить рунные фиалы с чернилами. — предложил Бернлейн. — Но, да… Сначала бани и, как сказал Фаргон: нормальная пища. Я тоже за!

— Хоу-у-у-у-к? — наигранно протянул О’Рин?

— Что…? — недоуменно спросил тот. Седой эльф все это время думал о чем-то своем.

— Ты с нами? — уточнил дворф. — Мы собираемся отправиться в горячие бани.

— Да. Давайте. — ответил старик.

— Что же… Единогласно! — Путники прошли по главному коридору мимо широких колон. И тут, их взору открылся великий Дунгорад. — Ох! — дворф посмотрел на бронзовые указатели на земле. — «Раскаленные бани» — нам сюда! — охотники свернули направо. Длинный, прямоугольный город с высоким пещерным потолком сиял в огнях раскалённых кузен и ярких факелов. Они шли вдоль стены по широкой улице. Слева от них плотно стояли десятки маленьких, каменных домов: «Волшебный бочонок», «Арбалеты Ологора», «Братья адвокаты», «Драгоценности Хельмута» — эти и прочие вывески, сделанные из бронзы, украшали карнизы над деревянными дверями бесчисленных каменных строений. Охотники прошли ещё три сотни шагов и остановились в проеме пред лестницей, ведущей в овраг полный факелов и горячих ванн. Все шестеро подняли головы и посмотрели на вывеску. «Раскаленные бани».

— А вот и горячая вода! — О’Рин обрадовался и первым зашагал вниз.

* * *

— Ну, вот! Совсем другое дело! — подпеваючи сказал дворф. — Помолодел лет так на двадцать!

— А всего тебе сколько? — спросил его Мартин.

— Э-ээ… кажись сорок четыре. — О’Рин прищурился. — Вот так бы каждую неделю расслабляться — ещё столько же протяну! Даже не сомневайся, эльф!

— Да ну, брось! Дворфы столько не живут. — ответил тот.

— Чего это не живут-то?! — возмутился О’Рин. — Живут! И ещё больше даже…

— На сколько? Лет на пять? — с ухмылкой спросил Мартин.

— Ой, иди приставай к кому-нибудь другому, ушастая башка! — дворф махнул рукой и эльф засмеялся. Охотники сложили броню в сумки, и в чистой, опрятной одежде направились в центр города, в сторону таверны «Допрыгавшийся гусь».

Дверь в помещение открылась. Первым вошел дворф в белой, льняной рубашке с проколотой кольцами бровью. Шею О’Рина украшала новая цепочка с ещё не отполированными зубами орка. На одном плече он нес звенящую экипировкой и припасами кожаную сумку, а на другом дубовый арбалет. За ним вошел светлый эльф с седыми усами, в точно такой же одежде и таща на спине набитый провизией мешок. В след за двумя вошедшими, в проход протиснулся широкоплечий человек с черной, густой бородой — незнакомец носил на себе не менее здоровый арбалет и был облачен в черный, льняной свитер и просторные кожаные брюки. За ним, элегантной походкой вошел высокий эльф с шелковистыми, белыми волосами, изящно струящимися на груди. На его теле была коричневая, кожаная безрукавка и плотные брюки. В след за светлым эльфом, в таверну вошел темный, с оранжевыми волосами и в просторной, монашеской рясе. Он вытер ноги о ковер, окинул взглядом присутствующих и зашагал к остальным за длинный, прямоугольный стол в центре помещения. О’Рин и Хоук сидели на стульях и ждали угощений, когда в таверну вошел Фаргон. На нем была та же одежда, что и на Бернлейне, а глаза скрывал просторный, льняной капюшон.