Алый листопад - [104]

— Хорошо. — ответил ему Фаргон и развернувшись с тоской закрыл глаза…

Головы темных эльфов полетели на землю. Он проник внутрь и перебив около дюжины воинов, пробрался на четвертый этаж, войдя в ветхие, каменные архивы. Крыша Храма пробивалась длинными лучами света, освещая мелкие частицы пыли. Древние свитки были заключены в стеклянные монолиты. Фаргон остановился у одного из них.

— Deohu Templa. — прочитал он на нем, и зарычав, что есть мочи, разбил руками стеклянный блок, схватив на лету рунный свиток. Начертание, подобное тому, что было на двери в Трольих горах — мерцало синим свечением. Он перевернул магический предмет и увидел измененную карту Темнотверди.

— Что за… не может быть! — Фаргон вцепился в пергамент и внимательно посмотрел на левую часть материка: над Храмом Безмятежности, что был построен внутри ледяного озера, по левую сторону от могучего древа, был нарисован клинок в форме драконьего когтя. — Драгонклау?! — спросил он сам у себя. Даже не оборачиваясь в сторону выхода, он услышал, как сотни шагов раздались за его спиной.

— Ты! — эльф, облаченный в расписанный магическими чернилами, эбонитовый доспех, указал секирой на Фаргона. — Именем Хранителей огня и писанием тридцати законов «Противостояния», приговорен к смерти! — страж стоял в окружении сотни подобных себе. Перерожденный медленно сунул рунный свиток в сумку за своей спиной и достав сверкающий меч, развернулся к армии: — Так подойди и убей меня…

— Арр! — завопил эльф, и сотня солдат смертоносной волной направилась в сторону Фаргона. В Храме тут же началась кровопролитная схватка. Воины собирали его в кольцо, но в миг падали от молниеносных вихрей двуручного клинка. Перерожденный разрубал противников один за другим, пока вскоре не осталось в живых никого. Обессилевший, он упал на одно колено, опираясь о рукоятку меча. Доспех Фаргона был разорван в спине, а правый наплечник и вовсе срублен. Голова перерожденного омылась в крови, а оружие получило глубокие «шрамы». Почувствовав дикое недомогание, Фаргон, словно обезумевший, впился в открытые раны одного из поверженных врагов и жадно стал высасывать кровь.

Безумная сила разлилась по его телу…

Утолив непосильную жажду, он разразился в небеса медвежьим ревом. Глаза его запылали с неведомой ранее силой. Перерожденный быстро вонзил клинок в ножны и направился к выходу.

— Если это то, о чем я думаю — нужно немедленно отправиться в Храм Безмятежности… — подумал он. Фаргон, бежал так быстро и стремительно, что снова превзошел самого себя — дома и таверны мелькали пред ним, словно размытые силуэты. Спустя всего пару минут, он оказался на лестнице, ведущей далеко вниз и почти мгновенно очутился у подножья Коэл’Дрэссела. Свернув на запад, Фаргон устремился к замерзшему озеру.

Темнотвердь сияла оранжевым отблеском яркого солнца. Холодная, северная земля в этот день была необычайно тепла и безмятежна. Через час пути, Фаргон оказался у ледяного озера. Каменный Храм стоял в окружении гор, на толстом многовековом льду. Перерожденный помчался вперед с мечом наперевес: у входа в святилище стояли вампиры.

Без труда разрубив врагов, он оказался внутри.

— Ты опоздал. — сказал ему босой эльф, облаченный в кожаный доспех и защищенный стальными наручами — это был тот самый вампир, что сбежал с осколком Драгонклау из Чертогов воителя. Он развернулся к Фаргону и обнажил свои клинки. Из тьмы, что крылась за его спиной, вышли ещё пятеро, не менее смертоносных и опасных воинов.

— Где осколок? — спросил перерожденный.

— Ха-ха-ха! — эльф рассмеялся и сказал: — Его больше нет! В этом храме покоился последний ключ, открывающий врата в восточную пещеру. Владыка уже собрал Драгонклау воедино! А тебя, я вижу, уроки прошлого ничему не научили… Уничтожить смертного! — завопил вампир, и стражи бросились на Фаргона. Обезумев от ярости, он с животным ревом устремился на врага в смертоносном замахе меча. Лязг металла о металл сотрясал каменные стены. Воины бились в равном бою: силы сражающихся были неисчерпаемы. Перерожденный уходил от атак, и отвечал врагам мощными выпадами, которые те успешно парировали изогнутыми клинками. Ни разу за всю жизнь, Фаргон не участвовал в сражении с одним и тем же противником больше пяти минут. Эта же битва затянулась на два часа.

Орудия воинов схлестнулись в очередной раз: — Ты можешь сокрушить нас, перерожденный! — закричал ему эльф через скрещенные лезвия мечей. — Но тебе не остановить бессмертного и не спасти свои земли!

— Отец научил меня одной важной истине! — парировал ему Фаргон. — Самая страшная и темная часть ночи — перед рассветом! Агр! — с этими словами он разрубил эльфа пополам, и тем самым сломил дух его собратьев. Схватка тут же изменила свой ход, и стражи, один за другим, стали совершать тактические ошибки. Боевая инициатива тут же перешла к Фаргону и тот, стремительно разобрался с оставшимися врагами. Выйдя из храма, он направился на восток, в ту самую пещеру, в которой, по словам эльфа, находился «последний из истинных».

— Значит рисунок клинка на рунном свитке — не сам клинок, а лишь ключ, открывающий двери к нему. Так вот почему убийце Фаррела не удалось осуществить свой план: он правильно понял, как работают механизмы пещеры, но выбрал не тот ключ. — рассуждал Фаргон. — Оказывается, есть люди, знающие о легенде гораздо больше, чем Черный оплот…