Алый, как снег - [17]

Закончить он не успел: уже знакомый Сварогу жест — и перед ними очередной живой манекен.

— Иди к себе и дрыхни до утра, — сказала Яна. — Нас здесь не было.

Верзила покорно развернулся на месте и стал спускаться по лестнице деревянным шагом. Ну конечно, Сварог с этой стороной жизни был прекрасно знаком по Талару: на постоялых дворах и гостиницах, особенно тех, что подороже, не любят случайных, с улицы заглянувших девок, всегда есть «диспетчер», который за этим делом присматривает и стрижет процент. «Везде одно и то же, — грустно-философски подумал Сварог, — в какой мир ни попади…»

— Таксиста, я думаю, тоже стоит унять? — деловым тоном спросила Яна.

— Безусловно, — ответил Сварог, не раздумывая. — Чем меньше людей нас тут будет помнить, тем лучше…

Оказавшись на улице, он постучал согнутым указательным пальцем в окно ближайшей машины. Таксист моментально проснулся, выскочил, с поклоном распахнул перед ними заднюю дверцу — все это явно по собственному побуждению. Однако, когда они уселись, Яна вновь сделала жест — и, судя по неуловимо изменившейся спине таксиста, накрыло и его.

— В город, — распорядилась она.

Об именах они позаботились заранее. Сварог, не заморачиваясь, собирался назваться Тогиром Горонеро, вспомнив штандарт-навигатора — вряд ли имечко настолько уж редкое и уникальное, мало ли совпадений? С Яной пришлось посложнее, но лишь самую чуточку: имя ей подобрали, посмотрев отрывок одного из здешних телесериалов, — судя по тому, что так звалась простая продавщица, появившаяся в кадре едва на полминутки, имя распространенное. Фамилию свистнули опять-таки из телевизора — она принадлежала третьему помощнику режиссера и располагалась в титрах едва ли не в самом конце. Тогир Горонеро и Миэлла Карбай — простенько и со вкусом…

До Саваджо, как и следовало ожидать, добрались за каких-то пару минут — дорога, отличная шестирядка, была пуста, и водитель, крепенько подозревал Сварог, превысил дозволенную скорость — но это уже были его проблемы.

Ага! Меж двух крайних домов, больше похожих не на увеселительные заведения, а на какие-то казенные здания без вывесок, у каждой полосы остается довольно широкое пространство, везде стоят те самые блестящие ящики высотой человеку по грудь, и возле каждого торчит полицейский в салатного цвета форме и такой же фуражке, в светло-коричневых ремнях. Кобура у него на поясе все же имелась: ну, безусловно, тут не Эдем…

Он поднял руку небрежно-властным жестом, свойственным полицейским в любом из миров, и водитель аккуратно притормозил (на этот раз Яна, учитывая специфику происходящего, отключать его не стала, велела только помалкивать, не задавать вопросов — иначе как бы он, отключенный, машину вел?)

Полицейский подошел к задней дверце, склонился, козырнул и спросил вежливейше:

— У вас имеются карточки гостей или вы только что приехали?

— Только что, — сказал Сварог.

— В таком случае не затруднит ли вас выйти из машины для оформления карточек?

Ничего не поделаешь, пришлось вылезать. Полицейский сначала поинтересовался именем Яны, повторил его в широкий черный браслет на запястье, столь же безукоризненно вежливо попросил пройти к ящику и встать неподвижно на широкой зеленой полосе Ящик вдруг полыхнул, словно бы фотовспышкой. Потом Яна по просьбе стража порядка проделала ту же процедуру, что Сварог уже видел по телевизору: приложила ладонь к нарисованному красной краской контуру, заглянула в черную трубочку глазка. Полицейский нажал кнопку — и из прорези выскочила небольшая продолговатая карточка. Однако Яне ее полицейский не отдал, пригласил Сварога. Видевший все Сварог проделал процедуру сам, без инструктажа. Обе карточки полицейский протянул ему, добавил два сложенных вдвое листка бумаги, извлеченные из своего планшета, лихо откозырял:

— Желаю приятно провести у нас время, далер, далеретта. Если потеряете карточки или произойдет… другая случайность, немедленно обратитесь к ближайшему патрулю. Веселья и удачи.

Нетрудно было догадаться, что он имеет в виду под «другими случайностями» — карманников здесь наверняка хватает. А потому Сварог попросил Яну отслеживать ситуацию и, если кто-то полезет к нему в карман, легонько стукнуть.

Через два квартала они отпустили машину. Вита велела водителю вернуться назад к гостинице, подремывать в ожидании клиентов, а о них начисто забыть. Глянув на счетчик, Сварог хотел было бросить на сиденье рядом с водителем пару банкнот — таксер не виноват, что случайно подвернулся под руку и был использован в качестве живого инструмента. Но тут же решил, что в благородство играть не стоит. Когда водитель проснется и обнаружит неведомо откуда взявшиеся деньги — это тоже будет странность…

Они замешались в поток туристов на широком тротуаре, мощенном бледно-желтой и серой каменной плиткой, — и двинулись в ритме тех, кто никуда не спешил, а неторопливо прогуливался, глазея на окружающую свистопляску огней, красок и «живых картин». Правда, в отличие от многих, головами откровенно не вертели: во-первых, не стоит уподобляться очень уж замшелым провинциалам, неудобно как-то, а во-вторых, они все это многоцветное великолепие не раз видели в импровизированной аппаратной Элкона и успели к нему попривыкнуть.