Алые пилотки - [20]
— Поможем, — сказал я. — На коне приедем. Хворосту вам навозим.
— Совсем хорошо! Вот что значит мирные переговоры. Боевыми действиями того не достигнешь. — Дядька Матвей рассмеялся. — А теперь, орлы, гуляйте, налаживайте личные контакты. Мы ещё поговорим.
Таким вежливым образом нас выпроводили на улицу. На улице Башкин спросил у Володи:
— Кто он такой?
— Токарь на заводе. Герой Труда, — сказал Володя. — Его все уважают.
— Умный, — сказал я. — А тебе фамилия как?
— Копейкин.
Меня словно шилом кольнуло: Ко-пей-кин?!
Не тому я удивился, что Володя оказался сыном Васьки-Вадима, а тому, что фамилия эта… игнатовская. У нас в каждой деревне свои фамилии. В Игнатовке у двоих Копейкиных я молоко принимаю. Значит…
— Откуда твой отец родом? — спросил я у Володи.
— Тут недалеко, — сказал он. — Я забыл деревню. Маленьким один раз был.
— Игнатовка?
— Кажется, да. Папкина тётка там живёт. Мы к ней не ездим, изба у неё совсем плохая… В палатке и то лучше.
Меня начало распирать, как котёл парами, вот-вот взорвусь.
Я уже понял, кто ихняя тётка. Плохая изба только у бабки Дарьи. Значит, Васька-Вадим и бабкин сын Ванюшка, убитый миной, — братья. Один пахал поле и погиб, другой не сеет, не жнёт — раскатывается на машине по хлебу.
Башкин по моему виду понял, что надвигается гроза, и начал делать мне знаки: поддадим, что ли? Соблазн был велик, но я за лето немножко поумнел. Нет, никакой драки не будет! У нас не драка, а борьба. Во всякой борьбе надо тренировать себя на длительное напряжение. Это не бидоны на телегу кидать.
Я взял у Башкина пакет с покрышками, вложил Володе в руки и сказал, стараясь быть спокойным и твёрдым:
— Иди. Простить вас нельзя. Батька хлеб топчет, сын ножичком исподтишка велосипеды прокалывает. Вы — пакостники. А если у тебя совесть есть, попроси отца, пускай он расскажет про своего брата Ванюшку.
Володя стоял, опустив глаза, потом повернулся и медленно побрёл назад. Вид у него был понурый…
Ну вот и вся повесть о Жене Стрельцове и его товарищах. Остаётся сказать, что когда комбайны вышли в поле и был взвешен первый намолот, то оказалось: каждый гектар уродил по тридцать два центнера хлеба. Николай Алексеевич Телегин принародно пожал руки всем членам штаба пионерского патруля и сказал:
— Спасибо, товарищи!
Благодарность человека, который выращивает хлеб, — это самая большая награда.
