Альтернативная личность - [51]
Сейчас бы Русланова ей помогла, Агаша Горшенина – по-настоящему. Фамилия какая, горькая. Оттого песни такие проникновенные. «Молодушка молодая». Пластинка в офисе. Нужно забрать. Жорик привез, соврал, что от бабы Мани. Лукавый. Ну, сказал бы, что купил, чего придумывать? Или старушка путает? Скорее всего. Странная она, вроде не очень старая, а уже с возрастными закидонами. А он? Нашел себе подругу. Ходит, столы с ней вертит. Путаница какая-то. И в голове и в жизни. Нет, сегодня каток отменяется. Нужно домой – с мыслями собраться. Книжку хорошую почитать, легче станет. Но что-то они вроде не туда едут. Мост позади остался, какой-то. Пустынность пошла. Это они за кольцевую выехали? Сейчас спроси его – он ведь шутки выдавать начнет. Скажет, что Соня ни в чем не разбирается, что дорогу на каток толком не знает. Нет, домой нужно, точно.
– Я передумала, – сказала Соня.
– Что передумала? – не понял Жорик.
– На каток не поеду. Порисую лучше.
Прочистил нос и задышал, задышал. И сразу запахи почувствовал: пахнет резиновыми пробками от пенициллиновых бутылочек. Экзотический запах. Как будто уголь плесневелый броненосцу в топку подкинули.
Сегодня тетя разрешила встать с постели – температура спала, сказала. А Матвей и сам почувствовал: «хромота» в локтях прошла, и в ребрах тоже прошла, и в затылке. Разрешила и в кухню пошла – на рейд – стронулась машина на плесневелом угле, завращалась. Из кухни слышно, как склянки матрос отбивает: блям-блям стеклянно, блям-блям. И гудок оттуда: «Надень носки!» А Матвей не только в носках, он еще и шарфом повязался. Передовик. Из-под кровати солдатиков вынул, расставил возле елки – разговаривает. Старший – он. По званию. Прочим щедро звания раздает, только чтоб не выше его рангом – командовать кто будет? Надоели, полез в стенной шкаф.
Вот она, коробка. Курочка Ряба собственной персоной. Разбросала яички золотые… А простые не хочет давать. Жадная. Ничего, золотые всегда в белые перекрасить можно. На то и гуашь папина имеется. Нужно только погуще развести, чтоб не стекала. Посушит их Матвей, подготовит и в холодильник разложит – сюрприз – удивится тетя, откуда, мол, взялись, а он ее и обрадует: курочка Ряба принесла. И еще принесет, только холодильник подставляй. То есть, получается, что в магазин ходить можно, но уже возвращаться с облегченной авоськой – минус десяток яичек. Не уставай, крась, одним словом. Это Матвей придумал! – на его счет записать нужно.
Вообще, если ему дать время, он такого придумает, такого… Вот хоть… Хоть для еды, хоть для одежды. А одежды, правда, полно здесь, в стенном шкафу, вздохнуть трудно. Папин плащ, мамина юбка. Одеколоном пахнет. Этот запах он везде узнает. И на улице. Только пока еще не встречал его, запах этот. Ничего, вот-вот… А под «Курочкой Рябой» бумаги какие-то. Почитать можно. И порисовать на них. Вынес на свет, под елку. Черновики какие-то. Много. Странички, странички: одна, две, восемь…
– Сви-де-те-ль-с-т-во о гож-де-ни-и.
Свидетельство о рождении. Матвей. Отец: Андрей. Мать: Екатерина. Фамилии: три штуки одинаковые. И отчества, тоже три, но разные. И у него отчество имеется. Три отчества: Андреевич, Николаевна, Борисович. Андреевич – это, значит, он. А вот еще: «Сви-де-те-ль-с-т-во о смег-ти». О Смерти, что ли? О какой смерти? Неправильное свидетельство. А вот еще одно, и тоже о смерти. На первом: Андрей Борисович. На втором: Екатерина Николаевна. И фамилии одинаковые. Две штуки. Даты… Даты совпадают. Но ерунда же какая-то, какие-то смерти. Папа с мамой баловались, догадался. Придут, нужно будет спросить, что за игра такая. Не забыть бы.
Это матросы умирают, а родители – живут. Матросы на то они и есть, чтоб гибель принимать. Вон у него их сколько, а сколько погибло. Они все не кончаются и не кончаются. И взял кусок бумаги, ручку взял, стал выводить. «С» сначала, потом «в», дальше – «и». Большими неловкими буквами: «СВИДЕТИЛЬСТВО». Свернул, извлек из «Курочки Рябы» большого картонного матроса в бушлате, под мышку ему просунул. «Это тебе». Прихлопнул книжкой и кубиками завалил: «Лежи, не дгыгайся!» Второго ниткой вокруг шеи обмотал и к елке подвесил – в наряд отправил.
А в кухне склянки бьют: блям-блям еле слышно, блям-блям. И ветер соленый того, что в наряде, раскачивает. Он висит, головой поник. «Эй, на вахте, не спать, поднятие флага пгозеваешь!» Третьего можно в коробке оставить. Чтоб на стол готовил, картошку чистил. У матросов паек – не то, что в пехоте. Хорошо кормят. Особенно в походе. Вот и пусть себе варит, на службу не отвлекается. Молочный суп из вермишели, манный пудинг с вареньем, шоколадные конфеты на третье, с какао. Хлеб можно в поход не брать – место занимает. Наделать из картошки чипсов, всем хватит. Вернутся из похода, а мама – дома. И сразу десерт подаст: конфеты с какао. Четвертого можно сразу на корабль выслать, чтоб машину готовил – пары разводил. А пятого…
– Играешь?
Надо же, как увлекся: подход броненосца прозевал. От ангины все, от ангины.
– Иггаю, – сказал Матвей.
– Ну, играй, играй.
Кормой волну пустил, закачался против ветра броневой корабль. Дымом пыхнул из всех труб. На корме: флаг с голубым крестом Андрея Первозванного но без Георгия Победоносца посередине. С Георгием, какой на «Азове» был поднят – на линкоре – на линейном корабле. И на «Меркурии» был. Геройский флаг, гвардейский. «На флаг и гюйс смигно!» Напряглись матросы. И Матвей напрягся. Торжественно идет броненосец, гордо.
Всесильный вождь Советского государства, что если он взял и не умер? Вернее, что если он взял и умер, а потом воскрес? Нет, вот так: что, если вождь умер, а кто-то его воскресил? Скажете, авантюра? Скажете, враки? Не спешите. В наше время для воскрешения не понадобится ни Дух святой, ни волшебство, — всего лишь ДНК, малюсенькая молекула, капля крови, в которой заключена вселенная, вселенная одного-единственного человека. И вот он, мир тирана во всем его разнообразии. Думаете, небылица? Два представителя нечистой силы на спор возвращают к жизни погибшего Владимира Щепкина.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Текст получен от автора, не опубликован. Один из финалистов конкурса детективов, объявленного Литвиновыми. Победитель конкурса будет издан на деньги самих Литивновых.
Городской роман с криминальным сюжетом.Текст получен от автора, не опубликован. Один из финалистов конкурса детективов, объявленного Литвиновыми. Победитель конкурса будет издан на деньги самих Литивновых.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.