Альтаир - [26]

«Зачем вдвойне огорчать людей — и вынужденным отказом и суровым тоном?

Человеку нужно посочувствовать, утешить ласковой шуткой, убедить его в неизбежности принятого решения. Так и в данном случае Багрецов, которому отказал Толь Толич, хоть и расстроен неудачей, но, конечно, не обижается на него».

Журавлихин ошибся.

На экране показалось гневное, возмущенное лицо Багрецова.

— Вы правы, Анатолий Анатольевич, сейчас уже разговаривать поздно, не к кому обратиться. Но человек вы не маленький, а мелкий!

— Не надо горячиться, золотко! — увещевал Толь Толич. — Осенью заходите, сердечно буду рад. Что значит молодость! Ай-ай! — покачал он головой и исчез с экрана.

Загудел мотор, задрожало на экране изображение. Поплыли в сторону кусты, скамейка, угол дома, и машина выехала на широкую улицу. Замелькали окна, балконы, тонконогие деревца. Людей было немного, они неторопливо проплывали по экрану, будто скользили на роликах.

Возле одного из подъездов стоял Митяй — Женя его сразу узнал по вышитой рубашке и светлой шевелюре. Он озирался по сторонам, провожая глазами проходящие машины. Когда мимо него проезжала машина с «Альтаиром», он безучастно глядел с экрана. Это особенно удивило Женю. Неужели Митяй не узнал грузовик с ящиками?

Снова экран потемнел, только бледные косые нити бежали куда-то в сторону, как весенний дождь.

— Что за машина стояла возле сквера? — спросил Женя, выключая телевизор. — Грузовик?

— Нет, поменьше. Как это называется? Открытый пикап.

Вполне понятно, что Митяй не обратил на него никакого внимания. Он искал свой ящик на грузовиках и ее подумал, что багаж мог быть перегружен на любую машину.

— Обидно!.. Ужасно обидно! — Надя досадливо прижимала к затылку поднимающиеся от ветра волосы.

— Подождем следующей передачи, — попробовал утешить ее Женя. — Возможно, удастся определить вокзал.

— Вокзал? — переспросила Надя. — Ну да, конечно… Поезда обычно уходят вечером. Успеем… — Она помолчала. — А все-таки, Женя, вы странный человек. — Надя лукаво прищурилась, и глаза ее превратились в маленькие щелочки. — Где же ваша чуткая, отзывчивая душа? Неужели ее никак не затронула история с Багрецовым? Ведь это ужасно!

Женя молчал, толком не понимая, к чему клонится разговор, своим необдуманным ответом боялся попасть впросак.

— Вы не догадываетесь, — продолжала Надя, — что значит для Багрецова упустить эту поездку? О ней он мечтал, готовился — и вдруг… Ужасно!.. Сладенький, ничтожный человечишка отказывает ему в день отъезда…

Стараясь обойти острые углы, Надя кое-что рассказала о Багрецове. Щекотливость положения усугублялась подслушанным признанием. Совсем некстати «Альтаир» выдал его Жене.

Надя понимала, да и по лицу видела, что Жене по меньшей мере неприятно. Но странное дело — Надя, хоть ей и совестно было даже перед собой, испытывала торжество. В разговоре с Женей она ничем — ни словом, ни намеком — этого не выражала. Для нее Багрецов просто друг, способный парень, говорят — даже талантливый.

Вадим Багрецов работал техником в научно-исследовательском институте метеорологии. Строил радиоприборы, учился в заочном радиоинституте на четвертом курсе. В свободное время (а у него этого времени почти не было) занимался изобретательством, как он говорил — «для души». Надо сказать, что он не выдумывал пустые игрушки, не изобретал «вечные двигатели», а строил вполне полезные приборы. Так получилось и на этот раз. Багрецов вместе со своим другом, тоже техником, Тимофеем Бобкиным, разработал карманную радиостанцию для альпинистов и разных экспедиций. Сделаны были два экземпляра радиостанции, проверили их в лаборатории, испытали в полевых условиях. Эти аппараты получили вполне хорошие отзывы, а когда встал вопрос о серийном выпуске, потребовалось испытать радиостанцию в действительных условиях, то есть в какой-нибудь экспедиции. Багрецов встретился — причем случайно — с начальником одной экспедиции, которая готовилась к отъезду, показал ему свои карманные аппараты. Начальнику они понравились, и он решил взять с собой молодого изобретателя на должность радиста.

Все шло прекрасно, но дорога изобретателя, как говорят, тернистая. Начальник неожиданно уезжает. Оформлением командировки Багрецова занимается помощник начальника экспедиции. Собственно говоря, ему поручен подбор кадров.

— Вот он и подобрал, — заключила Надя. — Выбросил человека за борт. Нужно ему очень возиться с изобретателями! Да я бы на месте Багрецова… Да я бы…

Она искала слова и не находила. Действительно, положение заштатного радиста Багрецова пиковое. Если экспедиция уедет сегодня, то где ее потом найдешь? Пока суд да дело, бумаги, переписка, отпадет надобность в радисте и его карманных аппаратах. Пройдет лето, и экспедиция вернется обратно.

Надя очень хорошо относилась к Багрецову, считала его своим другом, часто проводила с ним время и никогда не предполагала, что дружба эта может перерасти в сильное, глубокое чувство. Так случилась, но не с ней, а с ее упрямым другом. Вначале Надя ничего не замечала. Жили по соседству, часто встречались на улице, в библиотеке, ходили в цирк, который любили оба, спорили о книгах. Ревниво относились к делам, каждый считал свою работу самой значительной, самой лучшей.