Алракцитовое сердце - [31]
- Как же... Они ведь собирались прятаться... Деян, что ты делаешь?! - окликнула Эльма, забыв о своем - увы, бесполезном - наказе говорить тише.
Деян, взяв старый тяжелый молоток, встал в темноте у входной двери и отодвинул щеколду. Видел и слышал он уже достаточно.
- Как? Проще простого, Серая: Солша, наивная душа, сама же им и открыла. Небось, еще выпить с порога предложила. - У Деяна вырвался нездоровый смешок. Собственный голос слышался, как чужой. - И когда только твой брат успел получить сержантский значок?
- Брат?!
- Ты не поняла? Они только что говорили о тебе и Малухе, - напряженным шепотом перебил Деян. - Но, похоже, с ней их опередили, храни ее Господь. И детей.
- Господь всемогущий...
- Будем надеяться, они успели в суматохе убежать и схоронились в лесу. И ты давай, задворками. Милостью Господней получится. Остальные тебя искать в темноте поленятся, а этому выродку я... Он никого больше не побеспокоит, - Деян поудобнее перехватил молоток, сделал на пробу пару замахов. Колени дрожали, накатила привычная дурнота. Но в груди все клокотало от ярости, и Деян надеялся, что в нужный момент - "пожалуйста, Господь всемогущий, всего одно мгновение, прошу, Господи, первый и последний раз!" - руки не подведут.
И Кенек Пабал - старый друг, гордый и заносчивый красавчик Кен - не войдет внутрь, а останется на пороге с проломленным черепом.
Но Эльма только покачала головой:
- Невозможно, Деян.
- Беги, сейчас же! - Он повысил голос. - Ты не понимаешь, Кен вернулся за тобой. Или...
Рука, сжимавшая молоток, вдруг разом ослабла.
- Если ты сама хочешь уйти с ним, Эл, скажи, - я не буду мешать, - тихо закончил Деян. - Но не думаю, чтобы Кен смог защитить тебя от своих новых друзей.
- Я, уйти с ним?! - изумилась Эльма. - Еще чего!
- Тогда беги, прошу. Пожалуйста, Эл! Препираться нет времени.
- Нет.
- Серая, уходи!
- Нет! - Она отошла от окна и загромыхала чем-то в глубине комнаты.
Ступени высокого крыльца сыро заскрипели под шагами незваных гостей. Время вышло.
От громкого стука дверь чуть приоткрылась.
- Не заперто? - пробормотал Кенек Пабал и выше поднял лампу, ступая в темный дом. - Эльма! Ты здесь?
Деян размахнулся, целя молотком ему в темя.
В свете лампы было смутно видно его лицо, еловые иголки, запутавшиеся в светлой клочковатой бороде. Глубокий шрам на переносице - от осколка Сердце-Горы. Похожий на змею ожог над бровью - от костра на Солнцестояние. Глубоко посаженные карие глаза, чуть округлые, будто в каждый следующий миг он готов рассмеяться в удивлении... Повзрослев, Кенек стал задирать нос, со старыми приятелями едва раскланивался, если случалось столкнуться на улице, однако Деян не слишком винил его за это: у того всегда был непростой нрав, и уязвленная невзаимным чувством к Эльме гордость не сделала его мягче. Неудач он никому не прощал - ни другим, ни себе; малым не довольствовался, слабость презирал. Но в злополучный день, когда Сердце-Гора оставила Деяна Химжича без ноги и будущего, Кенек вместе братом, Бармом, тащил покалеченного приятеля к халупе сумасшедшей Вильмы, пыхтя от натуги - и при этом беспрестанно болтая, подгоняя перепуганного брата, отвлекая и подбадривая скулящего от боли Деяна.
"Это же Кен! - молнией пронеслось в голове. - Он ведь..."
Деян замешкался всего на мгновение - и на том отведенное Господом время закончилось.
Кенек заметил его, притаившуюся в темноте тень - отпрянул и ударил прикладом по колену, затем под дых и сбил с ног. Отбросил пинком молоток и упер ружье дулом в грудь.
"Всё? - Деян ухватил за ружейный ствол, дернул в бок, но Кенек держал оружие крепко. - Всё. Пора подыхать. Не повезло тебе со мной, Серая..."
- Вот жешь мать! И кто здесь такой храбрый да глупый? - Кенек наклонился и ближе поднес лампу, которую так и не выпустил. - Деян?! Ты?!
Лампа в руке Кенека раскачивалась из стороны в сторону, и теперь, в ее дрожащем неверном свете, Деян отчетливо видел, насколько же на самом деле изменилось лицо бывшего друга: исхудавшее, покрытое грязью и ссадинами, застарелыми и свежими. Посеревшая кожа туго обтягивала скулы, и во взгляде вечно удивленных глаз появилось что-то новое и чужое. Так в суровую зиму смотрели кружившие у частокола волки, зло и затравленно, выжидая момента напасть. Отощавшие, напуганные криками и камнями, но возвращающиеся вновь и вновь, потому как отчаялись раздобыть пропитание иначе.
Но кое-что отличало Кенека от тех волков: сейчас в его глазах было жадное нетерпение. Он пробрался за частокол, и лишь шаг отделял его от добычи.
- Привет, Кен. Никогда не думал, что встретимся... в таких обстоятельствах, - прохрипел Деян, изобразив на лице улыбку. С большей охотой он бы плюнул бывшему другу в лицо, но нужно было потянуть время: вдруг Эльма все-таки одумалась и сейчас пробирается дворами к спасительной опушке. Пустая надежда, но все же...
И еще кое-что нужно было выяснить наверняка.
- Вот уж не ожидал! - узнав его, Кенек чуть ослабил напор. Но удивление на его лице уже в следующий миг сменилось едва сдерживаемой яростью. - Ты что здесь делаешь?
- Кен, ты давеча говорил, что "халупа хозяевам без надобности". Значит, Мажел и Нарех, они?.. - Деян не смог заставить себя сказать "погибли".
Закрой глаза и окунись в недра своего «Я». Ты слышишь голос? Он решает, что тебе помнить, а что забыть, от чего бежать и во что верить. Делай, как он велит. Он знает, как лучше. Слышишь? Ступай и выпусти её… ту, что столь долго таил внутри. Декабрь-2019, темный выпуск. Неофициальное название «Темнота внутри».
Ретрофантастика. Еще до начала эры космической экспансии человечество на Земле отказалось от дальнейшего развития разумных машин в пользу простой имитации разума, достаточной для выполнения практических задач. Но столетия спустя на отдаленной планете Шатранг вопрос о создании подлинного машинного разума встает вновь. Командующий колониальной базой полковник Смирнов видит в разработке искинов, способных использовать феномен «темпоральной интуиции», единственный шанс разрешить технологический кризис и надеется убедить технического инспектора Михаила Каляева в безопасности проекта.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Некоторым кажется, что прошлое ушло. Нет! Оно рядом с нами, и оно не любит, когда о нём забывают…
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.