Алмазный тигр - [45]

— Здесь почти все, что мы знаем о Кимберли, — сказал Коул. — Положи на карту руку. В любое место.

Эрин осторожно положила на бумагу ладонь, недоумевая, зачем это могло понадобиться Коулу.

— У тебя под ладонью оказались сразу несколько тысяч квадратных метров территории. А теперь убери руку и скажи, много ли нам известно о том участке, который только что был прикрыт?

Эрин, убрав руку, всмотрелась в мутную прозрачность.

— Асфальта нет и в помине, — принялась она перечислять. — Одна грунтовая дорога. Несколько подъездных путей, которые наверняка немногим лучше тех троп, по которым животные ходят на водопой. — Она нагнулась, чтобы лучше видеть. — Пять ферм… Но три из них покинуты хозяевами… Несколько ветряных мельниц. — Она еще ниже опустила голову, стараясь разглядеть самую нижнюю из расстеленных карт. — Из растительности трава, кустарники, камедные деревья.

Коул убрал две самые верхние карты, чтобы Эрин могла лучше видеть остальные.

— Возле трех ферм, — продолжала она, — участки с месторождениями полезных ископаемых. Всего их семь, и эти участки как бы вытянуты в линию вдоль реки, — добавила она. — Да, вдоль реки, но некоторые расположены в стороне, Эрин вновь сосредоточенно склонилась к карте.

— Рельеф почти плоский. Сплошь пески и песчаник. Никакой воды.

— Еще что?

Эрин ответила не сразу, она долго шелестела картами, прежде чем подняла голову и взглянула на Коула.

— Да все вроде бы.

— А теперь подумай. Тысячи квадратных миль, а все сведения об этих территориях уложились в твой трехминутный рассказ.

Эрин изобразила на лице удивление.

— Если бы ты назвала владельцев ферм пионерами, то попала бы в самую точку, — сказал Коул. — До Кимберли нынешний век еще почти не добрался. Западная Австралия — совершенно особое место, земля, которая живет в своем, необычном времени. Тут цивилизацию понимают как то, что ты можешь привезти на собственном горбу.

Немного подумав. Эрин спросила:

— А сколько лет было Эйбу?

— Лет восемьдесят, должно быть.

— А как у него было со здоровьем?

— Мог сутками идти по пересеченной местности, молодым было за ним не угнаться, — сказал Коул. — И никто в округе не сумел бы перепить его за столом.

Она нахмурила лоб.

— Стало быть, нечего надеяться, что есть такое место на его землях, куда он из-за возраста не сумел бы дойти?

— Не сомневаюсь, что подобных мест нет.

— Ну хорошо, а как насчет его «Спящих собак»? — спросила Эрин. — Почему ты уверен, что там совсем уж ничего не найти?

— Я бывал на «Спящей собаке-I». Это обычная трубкообразная шахта, алмазоносный пласт довольно бедный, встречаются одни только борты. Алмазы из этой жестянки обнаружены в другом месте, где значительно больший процент ювелирных камней.

— А что это — борты?

— Технические алмазы, — объяснил Коул. — Их используют при изготовлении абразивов или для головок буров.

— И там нет настоящих алмазов?

— В том смысле, как ты это понимаешь, — нет. Эйб находил лишь желто-коричневые камни, все в трещинах, неправильной формы.

— И так во всех шахтах Эйба?

В голосе Эрин звучало такое разочарование, что Коул не сдержал улыбки.

— Увы, боюсь, что именно так. Ни один из его рудников не располагается вблизи современного речного русла. Так что едва ли в его «Собаках» могут быть найдены более крупные камни.

Эрин мрачно уставилась на карты.

— Что ты имеешь в виду под «современным речным руслом»? А какие еще русла могут быть?

Коул принялся разглаживать бумаги, задумавшись о том, какие следы время оставляет на поверхности земли, как оно видоизменяет планету, стирая одни горы и вместо них возводя другие.

— Есть еще палео-реки, проще говоря, древние реки, — сказал после длительной паузы Коул. — Старые, как горы, а может, и еще более древние.

— Не понимаю.

— Вот уже на протяжении полутора миллиардов лет Кимберлийское плато находится над уровнем моря. Это древнейшая часть суши на поверхности нашей планеты. С тех пор и все прочие части Австралии, как и остальные континенты, так или иначе стали выше.

Коул, чуть отстранившись от Эрин, взял большую карту Австралии, лежавшую в самом низу, и разложил ее перед Эрин.

— Вот взгляни, — сказал он. — Австралия — самый плоский из всех обитаемых материков Земли. И самый безводный к тому же. Кимберлийское плато — это едва ли не единственная территория, где можно отыскать хоть какие-то возвышенности. На других континентах их назвали бы разве что холмами.

Эрин, подняв брови, нагнулась поближе к карте.

— В самом центре Австралии, — продолжал меж тем Коул, — земля настолько плоская, что, когда идут дожди, вода собирается, как капли на огромном столе для пикника.

Его длинный указательный палец отметил на карте некоторое возвышение на территории Кимберлийского плато.

— Вот эта территория расположена повыше, и потому тут всегда сухо. Другое дело — центральная часть Австралии и в особенности юго-запад: большую часть времени здешняя земля находится под водой. Там залегают песчаники и известняки.

Когда Коул взглянул на Эрин, она была всецело поглощена разглядыванием карты, забыв, казалось, обо всем на свете.

— По краям Кимберлийское плато немного неровное. Местные жители гордо называют эти неровности «горами», хотя они тянут разве что на холмы. Это как раз то, что осталось от известняковых, по-научному выражаясь, пустых сланцев, окружающих алмазоносную брекчию.