Алмазные дни с Ошо. Новая алмазная сутра - [73]

Ошо:

– Да, это действительно вопрос!

Нам будет трудно. Поэтому, есть у вас вопросы или нет, все равно спрашивайте о чем угодно, можете даже задавать одни и те же вопросы. Ваш вопрос необязательно должен быть вашим личным, это может быть вопрос кого-то другого, находящегося где-то далеко отсюда. А мой ответ ему поможет, может быть, не сейчас, а когда-нибудь в будущем. Поэтому давайте продолжим играть в эту игру.

Я сам не могу ничего сказать. Если нет вопросов, я погружаюсь в тишину. Я могу говорить, только отвечая на вопросы. Поэтому неважно, ваш это вопрос или кого-то еще, важно то, что, если вопрос есть, он обязательно найдет хозяина.

Я отвечаю не только вам. С вашей помощью я отвечаю на вопросы всего человечества… и не только современного человечества, но и того, что будет жить в грядущем, когда меня не станет.

Поэтому пытайтесь рассматривать то, что вас волнует, с разных сторон, чтобы тот, кому я уже не смогу ответить на его вопрос, смог найти ответ на то, что он захочет узнать, в моих словах. Для нас это игра, но для кого-то это может оказаться вопросом жизни и смерти.

Мне становилось плохо при мысли, что Ошо понимает, что не будет признан или хотя бы понят при жизни. Он трудился на благо будущего. Мои надежды на то, что где-нибудь все же найдется такое место, где Ошо сможет жить без невзгод, и что тысячи людей будут приезжать только ради встречи с ним, рассыпались. Я мечтала, что дискурсы Ошо будут передавать по телевизору, и миллионы людей смогут услышать его послание, и сотни учеников достигнут просветления… К сожалению, это было утопией.

Отвечая на вопрос Маниши, он сказал:

– Возможно, должно пройти какое-то время. Много времени. Не нужно ждать, что революция свершится на наших глазах. Глобальные перемены могут произойти и позже. Удовлетворение приходит от осознания того, что каждый из нас вносит вклад в познание истины, что мы являемся частью той окончательной победы, которая рано или поздно все же наступит («За пределами психологии»).

У меня кружилась голова от счастья, когда Ошо говорил о техниках выхода из тела, о гипнозе прошлых жизней, о древнем Тибете, о суфиях и о тантрических техниках, но Ошо всегда возвращал нас к умению наблюдать. Он говорил, что техники выхода из тела хороши лишь для того, чтобы мы поняли, что мы – это не тело. Но ничего большего в этих техниках нет. Увидеть свои прошлые жизни, узнать, кем мы являлись раньше, – хорошо лишь для того, чтобы понять, какие модели поведения и какие ошибки мы повторяем из раза в раза, от жизни к жизни, и выйти из этого замкнутого круга, остановить колесо. Он давал нам техники, которые показывали власть ума над телом, техники телепатии, которые помогали нам увидеть, насколько мы все взаимосвязаны друг с другом.

Так рождалась Мистическая школа.

В саду была терраса с соломенной крышей, там мы играли. Именно здесь нас гипнотизировала Кавиша, иногда мы устраивали телепатические сеансы. Благодаря этим экспериментам мы превратились в сплоченную, очень гармоничную компанию людей. Ежедневная рутина, вроде уборки дома или приготовления еды, перестала казаться нам работой. Мы делали это с энтузиазмом, зная, что это нужно нам всем. Главными же для нас были дискурсы и опыты с разными техниками. Обычно мы рассказывали Ошо, что у нас получилось, а что нет, и он помогал нам продвинуться дальше, сделать еще один шаг в неизведанное.

И, несмотря на то, что Ошо брал нас в великолепные путешествия по мистическим мирам, он, тем не менее, постоянно говорил о том, что самой великой тайной является тишина и медитация.

«Духовность – это невинное состояние сознания, в котором ничего не происходит, наступает время, когда нужно остановиться, когда больше нет никаких желаний, никаких стремлений, никаких амбиций. Именно в эти моменты мы становимся всем сущим»…

«Вы отделены, отделены полностью. Вы – лишь сторонние наблюдатели, больше ничего», – говорил нам Ошо.

Он говорил, что наблюдение должно происходить в очень расслабленном состоянии, что для того, чтобы наблюдать, не нужно как-то особо напрягаться. Вы ничего не делаете, только наблюдаете, наблюдаете за своим дыханием, за тем, как вы едите, как ходите. Он советовал нам начинать с самого простого – наблюдать за своим телом, как будто мы отделены от него, наблюдать за мыслями, которые приходят нам в голову, как будто мы смотрим фильм, наблюдать за эмоциями, которые нас переполняют, и помнить, что мы – это не эмоции. Последний шаг – это погружение в абсолютную тишину, туда, где не за чем наблюдать, и тогда наблюдатель сливается с вашей сущностью.

Одной женщине он сказал, что она еще не готова к наблюдению, потому что испытывает внутренний раскол. Он посоветовал ей прежде всего выразить негативные эмоции (где-нибудь в уединенном месте, где нет других людей), потому что наблюдать нужно тогда, когда нет внутреннего подавления. Я думаю, что хорошими критериями для наблюдения оказываются чувства внутреннего умиротворения и радости. Как любой метод медитации: если вам хорошо, значит, он вам подходит.

Ошо говорил о семи уровнях сознания и об ограничениях западных психологии и психиатрии, которые очень сильно отстают от Востока. Я слушала, затаив дыхание, так внимательно и с таким усердием, что аж волосы на голове шевелились. Это было для меня абсолютно новым переживанием, потому что обычно, когда Ошо говорил, я медитировала, не слишком вслушиваясь в то, о чем он рассказывал. Как-то я спросила его об этом, и он сказал, что я научилась слушать сердцем.