Алмазная пыльца - [39]
— Чем? — сразу насторожился Артист.
— Кто такой Маг? Где он? Это, случайно, не он? — Нетребо показал Бокову другой типографский листок с фотографией круглолицего пожилого человека с глазами-щелками, точно заплывшими жиром. И надпись: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ ОПАСНЫЙ ПРЕСТУПНИК КРАМОВ ТИХОН ЛЬВОВИЧ».
Боков опешил. Нетребо и Сайко показалось, что он не так испугался, когда его изобличили в убийстве, как увидев этот портрет.
— Не слышал такого, не видел и не знаю.
— Неправда, Боков! Знаете вы Мага.
— Пугали им, — добавил все время молчавший Сайко.
— Не знаю такого. Ушел, испарился, утонул! Поняли! — исступленно заорал Мишка.
— Что ж, не знаете и не надо. Тем хуже для вас. Сами найдем.
— Хрена. Маг получил уже знак. Его и дух простыл! — со злорадством выкрикнул Артист.
— Все! Уведите арестованного, — приказал Виктор Ильич конвоиру.
Бокова увели, а Нетребо закурил и прошелся по комнате.
— Я знаю, что это за знак, — выпалил Иван.
— Доложи.
— Помнишь, когда мы их брали, Артист крикнул: «Настя, открой на кухне форточку! Да пошире. Пусть вонь хоть выйдет»?
— Ну и что?
— А то, что спали — вонь не мешала. Стали их брать — широко открытая форточка — знак Магу. Надо, Ильич, срочно выставить там пост.
— Молодец Иван! Внимательным стал. Только опоздал. Пост давно уже там стоит. Но что это даст?
«Подал голос» телефон. Дежурный срочно пригласил к себе Нетребо. Вернулся Виктор Ильич хмурый и сердитый…
Ночью Нетребо обратил внимание — на всю ширь открыла на кухне фортку Настя. Даже подложила под нее деревянный клинышек. «Условный сигнал!» Примитивный, но… Доложил Седых — и сразу же, ночью, выставили у дома пост.
Машина с рацией стояла в соседнем переулке, а старшина Ясин находился напротив, в доме фронтовика, следил за домом Бокова.
Все было нормально. Выходной, и людей мало. И тут — пацан, лет десяти. Подошел к дому, постоял калитки, прошел во двор и постучал в дверь. Потом круто вернулся и побежал по улице.
Когда Ясин выскочил из засады, мальчишка уже повернул в соседний переулок. Повернул и он. Пацан через дворы махнул на улицу Красина. И исчез. Когда Ясин снова его увидел, мальчик стоял в отдалении с каким-то тучным бородачом. Тот остановил «Жигули» и уехал. Ясин успел увидеть номер: 62–77.
Мальчишку удалось задержать.
Тот рассказал, что остановил его какой-то «дедусь». Попросил сбегать на Загородную, 8. Сказал: «Вроде там форточка открыта. Если да — постучись, пусть закроют. Ребенка застудят. Если не откроют, беги сюда. Тогда сам я вернусь».
Хлопчик сбегал к той избе и обратно, и все «дедусю» рассказал. Тот за это дал ему рубль, сел в «Жигуленка» и уехал.
Виктор Ильич связался с ГАИ; по всем линиям прошла команда искать вишневые «Жигули» № 62–77.
Расстроенный, Нетребо ходил и курил. Он не был уверен, что Бородач — именно Маг, но мог биться об заклад, что вишневый «Жигуленок» — случайная машина и что Бородач попросит остановиться, конечно, не у своего дома.
Вскоре вошел Седых и подтвердил это. Задержали нужные «Жигули». Его владелец показал, что Бородач проехал до музея и велел остановиться. Сунул трояк и ушел в сторону Калинина. Опознать его водитель, пожалуй, сможет.
Резко зазвенел телефон. На сей раз дежурный пригласил Ивана. Его вызывала какая-то девушка.
Сайко сразу узнал ее: Тоня Голощапова.
— Это я, — улыбаясь, представилась Тоня. — Виталий откликнулся. — Вот, — она протянула надорванный конверт.
— Спасибо, Тоня! О вашем визите сюда ни один человек не узнает.
«Здравствуй, Тонюся! Уже соскучился за тобой. Десять раз думал и решил написать все как на духу, Не трус я, Тонечка, но погибать дурацкой смертью кому охота. Словом, так… Ты знаешь, что я сидел. Я тебе не говорил, но меня не раз уговаривали на новые „дела“, даже грозили, а я не дался. Но вот недавно прикатил к нам на базу один тип. Они что-то получали для своего завода. Я его сразу и не узнал. Ряха круглая, глазки узкие, как у китайца, и лысина. В зоне все перед ним на задних лапках ходили. Магом его кликали. Как черта его боялись. И теперь таким же буйволом остался. Только бороду отпустил. Как узнал я его, меня как парализовало. А он как цыкнет: „Чего баньки вылупил, крыса? Грузи давай!“. Тогда я ему сказал: „Зря ругаешься, Маг! Я-ша“. Он как зашипит: „Я те дам — Маг! Забудь это слово“.
Все, Тонечка, шло мирно, и вдруг меня к телефону пригласили. В трубке был не его голос, но я сразу понял, что — по его наколке. Велели, чтобы я немедленно исчез. Не исчезну — „перо получу“. Значит, нож в спину и поминай как звали. Научили, под каким предлогом исчезнуть. Дескать, к брату в Пермь завербовался. Но я не лыком шит. Если бы к тому поезду, что они велели, пришел — наверняка „перо получил бы“. Раз Мага засек — я мешать им стал. Ведь Мага милиция разыскивает. Сам видел афишку.
Тонюся, голубка, у меня нет ни сил, ни воли в милицию идти. И так жить невозможно. Маг не одного измордовал в зоне.
Да еще вот что… Если в милицию надумаешь идти, примету одну его сообщу. Впрочем, о ней и в милицейской афишке, кажется, указано. У него на груди татуировка имеется. Спасательный круг, а в нем морда льва. Он все гордился этой татуировкой. Дескать, батин портрет. Его по отчеству Львовичем кликали. Все, голубка! Целую. Виталий».
Что делать, если Лос-Анджелесу угрожает опасность? Конечно же Дон, агент ФБР сделает всё, чтобы предотвратить это, а его брат, профессор математических наук Чарли, ему в этом поможет. Но под угрозой находится не только весь город, но в том числе их жизни и жизнь их отца. Что делать, если преступник шантажирует Дона и каждый раз вводит его в заблуждение новыми зацепками? Какой выход братья найдут и смогут ли?
Жизнь как минное поле, не знаешь, где рванет. Алена, мать двоих детей и оперуполномоченный уголовного розыска, внезапно становится обвиняемой в убийстве своей коллеги. Доказательства настолько железные, хотя героиня знает, что все факты основательно подтасованы. Кажется, что выхода практически нет. Но опера своих в беде не оставляют: на каждый аргумент обвинения готовится мощный и непоколебимый контраргумент защиты. А самой надежной защитой может стать нежданная любовь. Повесть может быть хорошим пособием для всех, кому интересна оперативно-розыскная деятельность и детективы, практическая работа оперативников, их душевные страдания, ежедневное общение друг с другом внутри оперативного сообщества, нравы, обычаи, традиции.
Сюжет произведения основан на реальных событиях конца 80-х годов XX века. Имена персонажей изменены, и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.
В Аргентине снова неспокойно. В Буэнос-Айресе в стенах собственного дома убиты премьер-министр и его жена. Из поместья супругов исчезает золотой ошейник, однако кража не является основным мотивом преступления – здесь замешано нечто более серьёзное… У озейского градоначальника Тузейло и его жены Аниты родилась очаровательная наследница. Новая жизнь, тихое семейное счастье… Но вскоре жизнь Тузика переворачивается с лап на голову. Анита попадает в жуткую автомобильную аварию, обстоятельства которой указывают на то, что она была подстроена, а самого Тузика обвиняют в том, чего он не совершал.
Кровавое убийство происходит на берегу озера, в американском городке, окутанном суматохой и рутиной повседневной жизни. За расследование дела берется опытный детектив Мартин Лоуренс и новичок отдела Джек Шиллинг. Смогут ли они найти общий язык и вычислить виновного?
Если мы Чего-то не знаем, это не означает, что Этого не существует. Но и объективную реальность нужно учитывать при решении своих жизненных уравнений. А можно ли принимать во внимание выводы экстрасенсов в расследовании преступлений? Нужно! Но никогда при этом нельзя терять связи с материальным миром. Ведь любая мистическая загадка может иметь простое, бытовое объяснение. Равно и наоборот.
В сборник «Провинциальные детективы» вошли три остросюжетные произведения, в которых исследуются различные сферы нашей бурной, противоречивой жизни. Авторов интересует не только традиционный для популярного жанра вопрос: «Кто стрелял?» Они стремятся проникнуть в глубины человеческих взаимоотношений, раскрыть тайные пружины, своеобразную, сугубо «провинциальную» подоплеку преступлений. Ю. Иваниченко «Мертвые молчат»; А. Царинский «Алмазная пыльца»; Е. Филимонов «Муравьиный лев».