Альманах «Российский колокол» Спецвыпуск «Новогодний» - [17]

чем свой собственный».

Иосиф Бродский (из беседы с Петром Вайлем)

Близится Рождество. Осталось времени гораздо меньше, чем прежде, всего-то…! Вы слышите тихие перешёптывания за дверью? Это ветер доносит дальние распевы рождественских колядок и перезвон бубенчиков на салазках дедушки Мороза. Немного не хватает снега. Когда он ещё будет! Но вы чувствуете, как в ночном небе справа от Полярной звезды образовалось какое-то мутное уплотнение. С каждым днём оно становится всё ярче и, кажется, вот-вот сбросит жемчужную вуаль. А на месте плотного светового «нечто» вспыхнет новая звезда, ярчайшая и особенная. Она не станет кружиться вокруг Полярной хозяйки ночного неба, а тихо, поначалу совсем незаметно, начнёт движение к югу. И вам тогда покажется, что все предметы как бы притягиваются этой необычной звездой. Вертикали склоняются к югу, как под северным ветром, да и вы сами ощущаете, что к югу вам идти гораздо легче, чем к северу. Вы как будто попали в огромное течение плотного маслянистого эфира и, чтобы остаться на своём привычном месте, вам надо приложить немалое усилие!

А посмотрите, что творится в магазинах. Покупают всё нарасхват, не торгуясь, лишь бы досталось! И потом торопливо расходятся по домам, туда, где совсем скоро, как только золотая осень исполнит реквием по замирающей жизни, они принесут пахучую рождественскую ёлку. А женщины и дети сложат из ваты милый вертеп и приготовят ясли для скорого рождения Спасителя! Видите, как всё близко.

Мы уже волнуемся, ведь мы – волхвы! Мы несём домой подарки и и учим детей начальной духовной грамоте. Мы приучаем их видеть ангелов, пусть пока чуть театрально, но ведь это только начало. Быть может, скоро настоящий ангел присядет на заснеженный край дворовой песочницы и скажет: «Дети, взгляните вон на ту вечернюю звезду? Пойдёмте за ней, и я покажу вам Бога!» И войдут дети-пастушки вслед за ангелом в милые домашние Рождественские вертепы.

Но что это? Из наивных шелковистых домиков самодельные вертепы превратились в уплотнения неведомой лучистой массы. Как жемчугом выложено дно. На самые ясли вообще смотреть невозможно.

– Ух ты, здорово! Мама, это ты положила в вертеп лампочки, пока я гулял?

– Нет, милый, я не клала.

– Значит, начинается!..

Анна Андим

Проживаю в г. Краснодаре, образование: Краснодарский краевой базовый медицинский колледж, специальность – лабораторная диагностика; Куб ГТУ, специальность – инженер-технолог бродильных производств. В настоящее время работаю в ООО «ТриЗ-СитиЛаб» заместителем заведующего отделом клинической патоморфологии. Публикуюсь на Прозе. ру с января 2016 г. Номинирована на премию «Писатель года – 2016», «Писатель года – 2016», «Наследие – 2017». Публикации в журналах «Чешская звезда», «Край городов», «Три желания»; коллективных сборниках Союза писателей России «От первого сентября до последнего звонка» (2016 г), «Наши братья меньшие» (2016 г.); каталоге ММКВЯ 2016 г (том 2).

Мечта в хрустальном шаре

У меня Мечта в хрустальном шаре объявилась. Шар у меня знатный, от прабабушки достался. Она, говорят, колдуньей слыла, да только я не верю. Приобрела скорее всего по случаю в сувенирной лавке, а потом легенды сочиняла о том, как «заряжала» его в свете полной луны, покуда третьи петухи не прокукарекают. Но все равно классный шарик, на подставке с виньетками толково смотрится.

Пришла я вчера домой, а Мечта уже там – в этой самой вышеозначенной сфере сидит, на меня смотрит. Как я поняла, что это Мечта? А кто же еще. На девчонку похожая, маленькая, хрупкая, с крылышками, словом сказка, а не Мечта – красивая очень.

– Выпусти меня, – говорит.

Это я в ее глазах прочитала, из шара же все равно ничего не слышно. А как я ее выпущу? Я же не знаю, «каким макаром» ее туда занесло. А шар разбивать жалко, все-таки семейная реликвия, как память о прародительнице дорога.

– Посиди пока там, – говорю, – я что-нибудь придумаю.

А сама соображаю, как выпускать-то ее буду, и что делать с ней потом, ума не приложу. Так хоть сидит себе, есть не просит. Ну и что, что взаперти, зато в целости и сохранности. Смотрю я на нее, а она, как будто понимает, что я удумала. Укоризненно взглянула на меня своими нефритового цвета глазами, вздохнула тяжело, намекает, что из-за меня в заточении оказалась. Затем горизонтальное положение приняла, глазенки смежила и ручки на груди сложила, умирать собралась.

Эх, пропадай прабабушкина побрякушка: «Мечта дороже!» И со всего маха ухнула шаром об пол.

Разбился он, конечно, тысячами малюсеньких осколков, не порезаться бы потом.

– Где ты, крошка? – Мечту зову.

А она уже крылья расправила и под потолок взлетела, покружила возле люстры, да к окну понеслась.

– Куда ты? Мы же так не договаривались.

А она смеется, заливается:

– Поймай, если сможешь.

Так и играем с тех пор в догонялки. Она убегает, я ловлю. Ни разу пока не поймала, но в погоне этой уже много навыков новых обрела, вот и свои крылышки уже отрастать стали, а то как ее, стремительную, догонишь? Чувствую, еще чуть-чуть, и сцапаю проказницу. Вот думаю, куда дену потом, шара-то больше нет. А, впрочем, я ее опять отпущу, уж больно мне сама игра нравится.