Аллоды. Игра в чертогах смерти - [59]

Лязгнули зубы, на губах возник соленый вкус крови.

– Провалиться тебе в астрал! – холодный, полный высокомерия голос принадлежал вне всякого сомнения эльфу. – Что ты делаешь, мертвая жаба? Ты же нас всех угробишь!

Но тут Расину на голову упало нечто столь же тяжелое, как пирамида, к которой они так долго шли. Он рухнул в гудящую, наполненную звоном и шорохами черноту, а когда выплыл из нее, то обнаружил, что стоит.

Меч был в руке, рядом недоуменно озиралась Кость, раненая как минимум в трех местах, но живая, потирал ладони сгорбившийся Эрэм, металлическое лицо которого покрывали вмятины и царапины. Мосол с обугленной физиономией и раскинутыми руками лежал там же, где и ранее, и на его трупе сидела черная птичка с алыми пятнышками на крыльях.

Доказательство… она-то откуда здесь взялась?

Но Расин тут же забыл о птице, некогда бывшей змеей, поскольку обнаружил, что враги тоже живы: нет, храмовник не воскрес, он валялся почти в той же позе, что и орк, но вот оставшийся невредимым эльф и трое помятых гибберлингов сбились в кучку метрах в пятидесяти, у кромки деревьев.

Как такое возможно?

Ведь он сам видел, что мохнатых карликов раскидало в стороны!?

– Ну что, начнем заново? – Кость вскинула булаву, и глаза ее кровожадно сверкнули.

– Зачем? – Эрэм положил руку орчихе на плечо. – Чтобы поубивать друг друга? Вспомни, что мы пришли сюда не для того, чтобы сражаться со всеми подряд, а дабы проникнуть в пирамиду! Да, проникнуть!

«Странно, недавно он звал нас в бой, – подумал Расин. – Что-то не сходится».

– Какая пирамида? – рявкнула Кость, пытаясь сбросить ладонь восставшего с плеча, но безо всякого успеха: та будто прилипла. – Хоть убей, мы даже подойти к ней не можем!

– Ситуация изменилась, – в голосе Эрэма прозвучало торжество.

И только тут Расин обратил внимание, что черный вихрь, окружавший древнее строение, исчез! Не просто истончился, стал почти невидимым, как бывало раньше неоднократно, а сгинул без следа!

– Милость Незеба… – только и смог сказать он.

И тут напомнили о себе враги, на несколько мгновений забытые.

Эльф махнул рукой, и с его ладони сорвалось перламутровое, быстро растущее облачко. Поплыло в их сторону, расшвыривая в стороны пучки коротких молний цвета осенних листьев.

– Остановитесь же! – воскликнул Эрэм, и голос его прозвучал словно гром. – Довольно убийств!

Он сделал такой жест, словно разрубал что-то перед собой невидимым топором, и облако с визгом лопнуло, распалось на тысячи ошметков, а те с неприятным шипением растаяли в воздухе.

– Ха, и это говорит тот, кто вероломно напал на нас из засады? – спросил эльф. – Некромант, агрессивный дохлый ублюдок!

Но восставший не обратил внимания на эти слова.

– Произошла крайне неприятная ошибка, – заявил он. – Мы приняли вас не за тех, и приносим извинения за то, что убит один из ваших соратников… ну и наш погиб тоже.

Кость изумленно вытаращилась на восставшего, лоб ее пошел морщинами.

«Как удобно иметь металлическое лицо, – подумал Расин. – Не видно краски стыда. Хотя краснеют ли Зэм вообще?»

– Здесь не гоблинобол, чтобы вести счет, – надменно поджав губы, процедил эльф. – Кто вы вообще такие, и что вам здесь нужно?

Тут Расин позволил себе немного расслабиться – раз пошли такие речи, то, скорее всего, новой драки в ближайшее время не будет. Гибберлинги принялись осматривать раны друг друга, и даже воинственный пыл Кости как-то угас, похоже, она ощутила, наконец, боль от порезов на собственном теле.

– Может быть, не будем орать, а сойдемся поближе? – предложил Эрэм.

Эльф подождал немного, изображая раздумья, а затем кивнул, и они медленно двинулись навстречу друг другу.

– Тебя перевязать? – предложил Расин.

– Давай, – с неохотой согласилась Кость, – а то знобит чего-то.

Из трех ее ран самой опасной выглядела та, что находилась на шее, она продолжала кровоточить. На правом бедре располагалась простая царапина, и еще одна отметина от меча виделась на запястье.

Эльф, судя по ним, умел не только заклинаниями кидаться.

Расин возился с бинтами, но не забывал слушать разговор предводителей двух отрядов. Говорили они негромко, но в то же время он мог различить каждое слово, не особенно при этом напрягаясь.

– Кто вы такие, и что здесь делаете? – повторил вопрос эльф.

– Меня зовут Эрэм, – представился восставший. – И мы здесь, чтобы добыть из пирамиды некий предмет, не для себя, а по просьбе одной влиятельной и обладающей значительными ресурсами персоны.

– Да? Вот как? – удивление в голосе эльфа было неподдельным. – И что за предмет?

– Теперь твоя очередь отвечать, уж поверь мне.

– Головешка, – Расин не сразу понял, что таким образом чужак назвал себя: ничего себе имечко для гордого, помешанного на красоте во всем, даже в звуках представителя древнейшей расы Сарнаута! – И мы здесь точно с той же целью, как ни дико это выглядит.

– Надо же… кто бы мог подумать, – голос Эрэма звучал спокойно, услышанное вовсе не оказалось для него сюрпризом. – И ради какого предмета вас отправили сюда?

– Твоя очередь отвечать.

– Да, и это так… – зашуршала ткань, зашелестел пергамент, показывая, что восставший извлек из глубин одеяния изображение того жезла, за которым они сюда и явились. – Вот, смотри, и именно эту вещь мы обязались добыть для нанимателя. Вы тоже?