Аллегро пастель - [44]

* * *

Берни Сандерс на удивление быстро адаптировался к новым условиям. Уже на второй день он отправился гулять с Таней без особого сопротивления, что говорило либо об отсутствии нормальной привязанности к хозяину, либо о необычайной наивности. Хозяин пса Бьорн – вероятно, один из тех близких друзей Сары, с которыми она иногда занималась сексом, – по утверждению Сары, сейчас занимался в Нью-Йорке тем, что подыскивал среди своих знакомых новую временную хозяйку для Берни Сандерса. Таня находилась в режиме ожидания, который ей на удивление понравился. Ей нравилось, что местность вокруг Перлебергерштрассе в Моабите отличалась от ее района, а кровать Сары была как минимум не хуже ее собственной. В атмосфере мансарды было что-то отшельническое, дождь приятно стучал по крыше, присутствие Берни Сандерса тоже успокаивало Таню, особенно тогда, когда он сворачивался калачиком в ногах кровати и спал, пока она еще сидела за ноутбуком и пополняла документ «Жером Даймлер» глубокомысленными фразами. Мешало ей только собачье дерьмо. У Тани не было специального совка, были только черные пакетики, которыми Таня пользовалась как перчатками. В первую ночь Тане приснилось теплое дерьмо в руке. Еще Таню тошнило от запаха собачьего корма, которым Сара на удивление мощно запаслась, зато ей нравилось смотреть, как Берни Сандерс с аппетитом поедает этот корм.

Таня уже имела довольно точное представление о Бьорне, потому что знала, какую собаку он выбрал и как ее назвал. Бьорн наверняка был белым юношей из Северной Германии, который изучал дизайн, но хочет производить впечатление человека, изучавшего право, экономику или политологию. Ему около тридцати, после пяти лет в Берлине он подумывает о Нью-Йорке или Лос-Анджелесе, потому что считает, что надо обязательно хоть раз в жизни пожить в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе. Ему нравится, что его иногда принимают за гея, но втайне он недолюбливает гомосексуалов. Носит очки, в целом он довольно милый и часто ходит на вечеринки, хотя не придает тусовкам большого значения. Он верит в бизнес-идеи и в то, что и его когда-нибудь осенит, а собаку он назвал Берни Сандерсом потому, что Balenciaga в 2017 году использовал в своем логотипе мотивы из предвыборной кампании Берни Сандерса. Скорее всего, Таня хорошо поладила бы с Бьорном, как и с большинством друзей Сары, но не стала бы спать с ним.

Мама Улла сказала ей по телефону, что Сара уже некоторое время не принимает лекарства, последние четыре месяца она без консультаций с врачом постепенно снижала дозу, и вот теперь, спустя пять недель после приема последней таблетки, психологический стресс стал невыносим для нее. Улла сказала: «Я рада, что она сама пошла в больницу. Она очень разумный человек».

Когда Улла после вопроса Тани призналась, что она до недавних пор тоже ничего не знала о том, что Сара перестала принимать лекарства, Таня сказала: «Мы обе слишком далеки от ситуации». Таня осмотрелась в комнате сестры, которая была и гостиной, и спальней. В ней не было ни особого хаоса, ни педантичного порядка. Ничто не говорило о том, что тут живет психически больной человек. Таня ожидала, что мама напомнит ей, что она, по крайней мере, живет в одном городе с Сарой и ей легче налаживать контакт. Вместо этого Улла сказала: «Мне надо было чаще приезжать в Берлин. У меня там достаточно знакомых».

«Ты слишком много работаешь», – сказала Таня.

«Но это не вечно так будет», – ответила Улла.

«Ты совсем не хочешь навестить Сару?»

«Я поговорила с врачами. Присутствие родственников может в такой ситуации вызвать у Сары слишком много эмоций. Но они настроены в целом оптимистично. Может быть, через неделю всё изменится».

В понедельник во второй половине дня в квартиру Сары позвонила дама средних лет. У дамы был коричневый загар, она представилась кузиной Бьорна. Берни Сандерс встретил ее радостным лаем. Она только что вернулась из отпуска и теперь может позаботиться о собаке, пока Бьорн не вернется из Штатов. «А вы, случайно, не знаете, что он там делает?» – спросила гостья. Таня покачала головой: «Он мне не рассказывал». Тане было бы чертовски трудно объяснить, что она прекрасно представляет себе Бьорна, но никогда не встречалась с ним. «Ну ладно», – сказала кузина, кивнув головой. Я бы дала своей собаке самое обычное человеческое имя, подумала Таня, например Штефан или Паскаль. Это подходило ей гораздо лучше, чем косвенная отсылка к политическому кризису в США.

«Чао, Берни Сандерс!» – сказала Таня, наклонилась и на прощание потрепала пса обеими руками.

16

Восемнадцать градусов и дождь. Погода в Лиссабоне часто немного разочаровывала. Жером забыл взять с собой зонтик, теперь он стоял перед терминалом 2 в довольно неудобном полупрозрачном дождевике и ждал «Убер». Адрес мамы он во время предыдущего приезда сохранил в приложении, которое с тех пор не открывал, потому что во Франкфурте и Берлине «Убера» по-прежнему не было. Водитель практически не говорил по-английски, но пытался задавать на этом языке вопросы, на которые Жером вежливо отвечал. Жерому показалось, что его английский звучит сейчас более по-немецки, чем в прошлый раз. Он попытался спросить про прогноз погоды, но водитель только демонстрировал успокаивающие жесты. В интернете на ближайшие дни анонсировался дождь, но с более благоприятной температурой. Тридцать шестой день рождения Жерома выпадал на предпоследний день его пребывания в Лиссабоне, он собирался пойти в крохотный ресторанчик на той улице, где жила его мать. Там действительно хорошо готовили, предлагая неопределенную смесь разных европейских кухонь. Может быть, это крошечное заведение на Руа Сан-Жуан было на данный момент его любимым в Европе.