Аллегро пастель - [27]

Бруно и Жером пешком отправились из привокзального района в центр, к «Дортмундской пивной», которую некоторые студентки и студенты академии художеств «Штедель» объявили адекватной альтернативой закрывшемуся Terminus Spiritus. Бруно заказал большой сидр для Жерома, а себе маленькое пиво. Его татуировка на ноге имела скорее символический характер, на самом деле Бруно никогда особенно не любил сидр. Он кивком поприветствовал темноволосую девушку, которая была несколько старше окружавших ее студенток. «Я как-то был на ее выставке», – пояснил Бруно, и тут Жером понял, что тоже знаком с нею. «Обалдеть, она же работает в прокате электромобилей „Йенни Кёлер“!» Жером пришел в восторг, он никогда раньше не встречал никого их этих харизматичных сотрудниц вне автопроката. «Насколько я знаю, там работают исключительно лесбы, занимающиеся искусством», – сказал Бруно без малейшего уничижительного оттенка. Бруно сказал лесбы вместо лесбиянки, это понравилось Жерому, который раньше не задумывался о сексуальной ориентации сотрудниц проката. Он обобщил впечатления от своих двенадцати визитов в Jenny Köhler’s Electric Rental и задумался, соответствует ли истине утверждение Бруно. Получается, он слишком наивен и ничего не видит? Взгляд Жерома блуждал по «Дортмундской пивной». Девушки в «Йенни Кёлер» всегда казались ему просто симпатичными. Жером решил, что в этом нет никакой наивности.

Бруно и Жером подсели к знакомому Бруно, который был родом из Шотландии и говорил на малопонятном английском. Из-за того, что мать Жерома была англичанкой, люди автоматически ожидали, что он будет понимать все британские диалекты, но мать научила его только аккуратному оксфордскому произношению, а сам Жером никогда не жил в Британии. Тем не менее он с удовольствием слушал этого шотландца, которого звали Мишель, возможно, именно потому, что не всё понимал. Мишель рассказал о вечеринке в честь тридцатилетия бара «Централ», которая пройдет сегодня в многоэтажном клубе в Альт-Заксенхаузене. Жерому понравилась идея сходить туда, он был рад, что «Централ» еще существует, и к тому же он несколько лет не бывал в Альт-Заксенхаузене. Раньше этот район напоминал ему видеоролики «Шпигеля» о немецких алкотуристах на Майорке, и сейчас ему захотелось именно такого чувства отчужденности.

Обстановка в переулках Альт-Заксенхаузена показалась Жерому ожидаемо агрессивной, он старался ни на кого не смотреть, чтобы случайно не спровоцировать кого-то из пьяных гуляк. Впрочем, очередь перед многоэтажным клубом казалась вполне миролюбивой. Жером взял у Мишеля бутылку Rotkäppchen[27], сделал глоток и задумался, счастлив ли он. Мелькнуло колющее чувство, когда он подумал о том, что у Тани сейчас тоже субботний вечер, наверное, она в Берлине, в окружении соблазнительных поклонников и поклонниц, и ему показалось, что она сейчас тоже должна подумать о нем и что ей тоже нелегко. Их связь еще не порвалась, всё было возможно, а в данный момент всё было прекрасно. Жерому нравился Бруно, ему нравился Мишель, и было так приятно после летних месяцев снова надеть светло-красную вельветовую куртку.

«Смотри, кто там вышел. – Бруно показал на вход. – Это не твоя знакомая?» Жером видел, как из здания мимо охранника вышли три девушки. На двух были плащи, на третьей – джинсовая куртка, самый красивый плащ был на Марлен Зайдль. Ее лицо казалось более узким, чем прежде. Может быть, признак жизненных неурядиц, когда тебе за тридцать, но, с другой стороны, такая перемена очень шла ей. Пока она с подругами шла вдоль очереди, Бруно спросил: «Ты не хочешь поздороваться?» Жером напрягся. Он уже пять лет не разговаривал с Марлен, к тому же последний разговор под экстази вышел неловким. «Жером, чувак, – сказал Бруно, – давай, вперед!» Жером глотнул еще шампанского и подождал несколько секунд. Он не двигался с места. Тогда Бруно сказал: «Я обижусь, если у тебя сейчас из-за нее испортится настроение». «Easy», – ответил Жером, ощущавший какую-то заторможенность. Easy было из тех популярных словечек, которые Жером изо всех сил старался игнорировать.

«Жером Даймлер?» Он обернулся. Марлен Зайдль стояла перед ним и улыбалась, наверное, она всё-таки узнала его, проходя мимо. В руке она держала маленький сложенный зонтик. Подруги держались на удалении в несколько шагов, так что не пришлось тратить время на то, чтобы всем представляться.

«Марлен! Сколько лет, сколько зим… Это мой друг Бруно».

«Привет, очень приятно», – сказала Марлен.

«Привет, и мне тоже». – Марлен и Бруно пожали друг другу руки, они знали друг друга в лицо, но не стали педалировать этот момент.

«Вы тоже на вечеринку?» – спросил Жером, как будто не видел, что они выходили из клуба.

«Нет, мы как раз оттуда. Слишком много народа. Полчаса ждешь коктейль и тот теплый. Может быть, мы попозже вернемся, но… – Марлен скривила лицо, показывая, что возвращение очень маловероятно. – Как твои дела? Ты в гости приехал или совсем вернулся?»

«Совсем вернулся. В Майнталь».

«Правда?»

«Да, живу в бывшем доме родителей. Мне там удобно работать».

«Ты ведь делаешь сайты, да?»