Аллегро пастель - [16]

Таня решила не ехать на такси и пошла в гостиницу пешком по тихому центру Вены. Только теперь она ощутила, как устала за вечер. У Тани сложилось впечатление, что жизнь в Вене явно более расслабленная, чем в Берлине, но она знала, что именно в таких, казалось бы расслабленных, местах она часто становится задумчивой и несчастной. Жером за целый день ничего не написал. Перед тем как вместе провести выходные, они часто снижали интенсивность переписки – вероятно, чтобы создать напряжение или чтобы отдохнуть от вала сообщений, которыми обменивались, когда не могли видеться. Перед Пасхой Таня сформулировала, что их отношения на расстоянии развиваются циклически и состоят из трех фаз: сначала реализация физической близости во время поездок друг к другу, потом интенсивный диалог на дистанции. И третья фаза – напряженное ожидание следующей намеченной встречи. Каждая фаза имела свой смысл, и до тех пор, пока все три радовали Таню, она могла быть счастлива с Жеромом. И всё же сегодня она порадовалась бы сообщению от него.

Гостиничный номер соответствовал довольно солидным стандартам, три с половиной или четыре звезды, Тане понравился стерильный комфорт помещения. Венский литературный дом, к счастью, не пытался поражать своих гостей особенно аутентичными гостиницами. Утомленная долгим вечером, Таня решила посмотреть новости по телевизору. Она сложила горку из подушек под спину и накинула на ноги ужасно пышное одеяло. Таня подумала, что телевидение перестало приносить ей ощущение дома и нормальности ровно после того, как она несколько раз сказала на публике, что спорадический просмотр телевидения в гостиничных номерах и в гостях у родителей дарит ей ощущение дома и нормальности. После «Тем дня» на канале ARD Таня стала медленно переключать каналы в поисках какого-нибудь фильма из девяностых или начала двухтысячных, который в идеале уже шел бы. Телевизионная реклама ее приятно удивила. Большинство продуктов из роликов действительно вызывали у нее аппетит, хотя сегодня вечером она наелась досыта. В какой-то момент она взяла телефон и обнаружила четырехминутное голосовое сообщение от Амели. Амели обладала завидным умением записывать голосовые сообщения. Таня смотрела на беззвучную телерекламу и слушала приятный голос Амели, будто какой-то подкаст. «Наверное, я должна перед тобой извиниться», – сказала Амели. Потом сказала, что подняла слишком много шума из-за проблем с Янисом и зря втянула в них Таню. Просто он хорош в постели, а информация о том, что ему нравится Таня, совпала для Амели с овуляцией, она накопила возбуждение и нуждалась в его близости. В принципе, разве она могла упрекать Яниса в том, что ему нравятся другие женщины, ей самой ведь тоже нравятся разные мужчины, в последнее время она и с другими хорошо проводила время. «Нам нужно учиться правильно реагировать», – сказала Амели ближе к концу сообщения, как будто эта тема напрямую касалась и Тани, хотя Таня была в постоянных отношениях с Жеромом. Под конец Амели спросила: «How is Вена? Классное было выступление?» Таня сразу написала подробный ответ, упомянув даже травмированного молодого венца.

Потом она долго не могла заснуть. Что-то в сообщении от Амели, которое уже самоудалилось, потому что Таня не любила выбирать опцию «Сохранить», сбило ее с толку. Ее уже не в первый раз озадачивали разговоры Амели про овуляции и вытекающее из них возбуждение. Таня не считала подобный биологический подход целесообразным. Да, Тане тоже иногда хотелось больше, иногда меньше, но она не желала ставить это в прямую зависимость от своего цикла. Ничуть не меньше ее бесило навязывание темы хороших и плохих любовников. Таня была твердо убеждена, что качество секса на восемьдесят пять процентов зависит от напряжения между участниками и только на пятнадцать – от скиллов любовников. То, что Амели в последние два года всё чаще пыталась говорить на такие темы, могло быть связано с общей модой на обсуждение интимных вещей, мол, интимная жизнь тоже имеет политическое измерение и всё такое. Кроме того, многое указывало на то, что родители Амели никогда не уделяли ей достаточно внимания, в результате чего теперь, в тридцать лет, Амели нуждалась во внимании постоянно меняющихся партнеров, с которыми она наверстывала секс, упущенный в двадцать. Таня, начиная с семнадцати лет, занималась сексом в среднем раз в три-четыре недели, иногда бывали перерывы по полгода, потом снова романы и отношения, которые всегда приносили радость, пусть даже только на определенный срок. Следовало бы просто признать, что у других людей другие потребности, но Таня всегда подозревала, что у тех, кто по сравнению с ней либо хочет больше, либо намного сдержаннее, имеется какая-то скрытая проблема. Как будто она, Таня Арнхайм, – единственный эмоционально здоровый человек в мире. Свет в номере она давно погасила, но глаза пока не закрывала. «Всё-таки я мудачка», – подумала она и чуть не рассмеялась. Ей пришло на ум, что это открытие указывает верный путь.

6

Билет до Берлина, приобретенный по выгодному тарифу, Жером предъявил контролерам на телефоне. Он был почти счастлив оттого, что имел при себе только небольшой чемоданчик на колесах: четыре легкие рубашки, ноутбук, кроссовки, две пары штанов, ветровка, наушники, свежий кетамин, зубная щетка, музыкальный журнал в дорогу. Жером дружил с немецкой железной дорогой. С тех пор как ему исполнился двадцать один год, он очень много ездил на поездах и почти ни разу не пожалел об этом. Прошедшие четырнадцать лет ему нравились гораздо больше, чем детство и юность. Жерома удивляло, что столько людей тоскуют по своему прошлому. В районе Фульды он подумал, что в мире взрослых явно наблюдается идейный вакуум. Большинство пассажиров поезда ICE 598 выглядели так, будто занимаются чем-то серьезным. Некоторые смотрели фильмы, у других были какие-то распечатки, несколько человек пытались спать. Может быть, Жером был единственным, кто просто сидел в хорошем настроении и предавался размышлениям. Он взял телефон, чтобы посмотреть на себя через камеру. Вид у него был бледный и невыспавшийся. При взгляде на его внешнюю личность другие пассажиры должны были подумать, что он испытывает печаль, а на самом деле его настроение сейчас, в ICE, летящем в солнечных лучах через Айзенах в сторону Берлина, было просто великолепным. Легко ошибиться, когда кто-то кажется тебе несчастным. Проводник с тележкой продавал кофе, и Жером купил у него кофе.